ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Он не ангел

Роман необычный, т.к. мало диалогов и очень много размышлений. По мне - чудесный >>>>>

Мой идеальный Смерч. Часть 2

Неплохо. Но есть много моментов, которые раздражают. Книга на тяп-ляп, как-будто написана в попыхах. Много лишних... >>>>>

Мой идеальный смерч

Хороший роман. Под конец только подкачал. Подростковый, но написан неплохо. Несмотря на кучу ошибок и много лишнего... >>>>>

Загадочная женщина

Очень интересная книга, но очень грустная >>>>>




  11  

Алексей удовлетворен моим ответом. Он говорит, что в этом есть рациональное зерно.

Тут наш разговор плавно сворачивает к первому пилотируемому полету. Алексей интересуется, как я впервые о нем услышал. Он считает, что это будет интересно и будущим читателям дневника. Что ж, я не прочь рассказать эту историю, хотя в ней, на мой взгляд, ничего особенного нет. Таких историй миллионы. Сколько советских граждан, столько и этих историй.

В 1959 году я стал кандидатом в члены Партии. И мне сразу в качестве общественной нагрузки поручили редактировать «боевой листок» эскадрильи. Дело, между прочим, не самое простое. Хорошо, если что-то важное в стране происходит или праздник какой, а так и писать особо не о чем. Замполит требовал, чтобы я давал как позитивную информацию о наших летчиках, так и негативную: о пьянстве, нарушении дисциплины, о злостных картежниках. Но как тут дашь, если я и сам не прочь пулю расписать да и застолий не избегал? Обычное явление. А как прикажете расслабляться в дальнем гарнизоне? Но приходилось соответствовать.

И вот пребывал я в раздумьях, о чем писать в очередном «боевом листке», а тут вдруг дежурный офицер связи прибегает с выпученными глазами.

– В космосе летчик! – кричит.

– Ты сдурел, что ли? – говорим ему.

– Только что шифровка пришла!

– А ты уверен, что нам знать положено?

– Да через час весь мир будет знать!

И что характерно, связист оказался прав. Шифрограмма была отправлена по всем гарнизонам на случай, если первый пилот-астронавт высадится где-нибудь в нерасчетном месте. Чтобы мы были готовы его искать и спасать. А когда стало ясно, что запуск успешен и наш первый человек вышел на орбиту, об этом заговорили все и сразу. А у меня уже был готов «боевой листок», в котором я помимо официальной информации изложил и свою точку зрения. Пообещал, что с такими темпами мы действительно очень скоро сможем отправить пилотируемые корабли на Луну, Венеру и Марс.

Все-таки это были удивительные дни! Тогда все было внове, необычно, радостно. Мне потом рассказывали, что в разных городах, в Москве и Ленинграде воодушевленный народ просто вывалил на улицы и пошел праздничной демонстрацией с самодельными плакатами, изрядно напугав постовых милиционеров. В Москве сто тысяч дошли до Красной площади, а там, словно на футбольном матче, как начали скандировать: «Ильюшин! Ильюшин! Ильюшин!». А Ильюшин в это время пролетал над ними на высоте двухсот километров.

С посадкой, кстати, не задалось. Владимир Ильюшин приземлился с большим отклонением от намеченной посадочной площадки – чуть не залетев в Китай. Самолет-сателлит «Красная звезда», легкий прототип наших будущих истребителей, разрушился на высоте двадцати километров, тоже выше расчетной. Катапультирование из кабины, таким образом, прошло нештатно, и парашют раскрылся чуть ли не над самой землей. Эту информацию предпочли замолчать, но нам-то, слушателям Отряда, позднее рассказали. Хотя внимательный наблюдатель, наверное, мог бы заметить, что первый астронавт планеты выглядит неважно: прихрамывает, мало улыбается, говорит медленно. Ильюшин сильно повредил позвоночник при этих кульбитах и проходил курс реабилитации. Но его хотели видеть и поздравить: руководство страны, журналисты, всякие послы и депутаты – как можно отказать? Вот и крепился наш герой, приезжал прямо с процедур на пресс-конференции, встречи, награждения. Даже на митингах праздничных выступал. И пару книг выпустил. И ведь сам их написал, никому не доверил. Его, конечно, за рубеж звали, в поездку по странам и континентам, но Ильюшин тогда твердо отказал. Сослался, что занят подготовкой к новому полету. Это неправда была, конечно. Не полетел он больше. Даже на обычный самолет его врачи не допустили. Сказали, что изломанный организм не выдержит перегрузок. Я вот иногда думаю, каково ему было – жить на Земле после блистательного триумфа, самым известным советским человеком, готовить новых астронавтов, провожать их в первый полет, потом следить за информацией, поступающей из КИПов, за переговорами по космической связи, и знать, точно знать, что никогда сам уже не полетишь, никогда больше не испытаешь этого сладостного ощущения, когда машина ревет, планета уходит вниз, а впереди – только чистое бескрайнее небо?..

Три витка. Всего три витка на низкой орбите. Они стоили Ильюшину дорого. Они стоили ему неба. Но в конце концов кто-то должен был стать первым. И мы вечно будем благодарны Ильюшину за его подвиг, ведь он открыл людям путь к звездам. Циолковский сказал, что так должно быть и так будет сделано, а Ильюшин сделал.

  11