Последние отзывы

  164  

– А зачем же ты тогда всё это учил и меня ещё по ночам задачами мучил?

– Затем, что врага надо знать куда лучше, чем друга.

– Сдали и ладно. Хорошо, что экзамен был в главном корпусе и в комиссии были нормальные, с общей гигиены. На Слободке, в Лизаветиной вотчине, и свихнуться было бы недолго.

– Ты просто любишь главный корпус. У меня к нему тоже большие и светлые чувства, так что я тебя понимаю.

Следующим экзаменом была хирургия. В областной больнице. Там Полине было нечего бояться. Примусу – тем более. Зашли, сели, отстрелялись, дождались зачёток – ушли. А вот с одним неказистым, но гонористым пареньком двойка приключилась.

Полина помнила этого плюгавенького еврейчика вовсе не по лекциям, которые он, похоже, никогда не посещал. Он как-то ходил в тот же самый круиз, что и они с Глебом. И пока благостные «руссо-туристо» предавались созерцанию красот Турций-Греций и приобретению дешёвых кожаных курток и доступных норковых шуб, мальчик менял русскую водку на слабопоношенную зимнюю резину и тюками закупал те самые турецкие юбки и блузки, в коих красовались потом в колхозе всякие «Ирки-давалки». Ежевечерне Полина лицезрела его отплясывающим в музыкальном салоне, но так ни разу и не поздоровалась. Вот ещё! Она – невеста одного из тутошнего комсостава, что со всякими якшаться! Нет, ну был бы он красивее обезьяны и чуть приятнее сопливого носового платка – непременно бы подошла. Тем более что он тогда её явно узнал. Ещё бы не узнать, когда она тут без пяти минут жена первого помощника! Но слишком уж этот юноша был похож на стареющего танцора-неудачника – руководителя театральной студии, куда она ходила в школе. Такой же вечно мокрый носогубный треугольник, такие же засаленные пейсы, такие же потуги на дешёвое снобство… Бррр!!! И вот этот самый парень на госе по хирургии схлопотал «банан». Хотя экзаменационная комиссия тут была – лояльнее и желать невозможно. Но после того как выпускник ничего не ответил по билету – совсем ничего!!! – экзаменатор буквально кинул ему спасательный круг: попросил определить группу крови на тарелке. Нарисовал комбинацию карандашиком на листочке – и сказал без пяти минут врачу:

– Скажите, какая это группа крови, и я поставлю вам «удовлетворительно».

А в ответ тишина.

Не в силах придумать ничего элементарнее, экзаменатор почесал карандашом за ухом и произнёс:

– А какие вы вообще знаете группы крови? – и следом тут же добавил-подсказал: – По системе а-бэ-ноль.^[48]

– Это… Нулевая, первая, вторая, третья, четвёртая…

– То есть всего пять? – не выдержал экзаменатор и заржал. Хотя, честно говоря, стоило бы заплакать от таких потрясающих глубиной познаний. Всё это изучалось и на теоретических кафедрах, и на пропедевтике, и в клинике. Группы крови, их определение – это для врача – как для физика законы Ньютона и ускорение свободного падения. Как для новорождённого молоко, как для спички – сера. Пусть и не совсем достаточное, но необходимое для всего последующего условие.

На ржание экзаменатора оглянулся председатель, и через две минуты комиссия, состоящая из достаточно ещё крепких, поголовно оперирующих хирургов, заходилась в истерическом хохоте.

– Как-как ты ему сказал, Саныч? «Скажите, какая это группа крови, и я поставлю вам «удовлетворительно»«? – тыкал председатель в бумажку, где была нарисована тарелка с двумя рядами кружочков вовсе без признаков агглютинации, и заслуженного деятеля сгибало пополам.

– Мухахахаха!!! – подвывали хором мужики все сплошь в белых халатах.

– Вы точно в медине учитесь, батенька?! – утирал слёзы председатель. – Вы, часом, местом, временем, дисциплиной экзамена и вузом не ошиблись?!

В общем, багровый паренёк ещё разобиделся и ушёл, хлопнув дверью.

Через два часа ректору Одесского медицинского института позвонил ректор Одесской духовной семинарии и попросил разрешить пересдать своему нерадивому внучку государственный выпускной экзамен по хирургии. Заверив, что по специальности его потомок работать не собирается. Ректор, в свою очередь, взял со старого знакомого слово, что его внучок, падла, выучит хотя бы слово «агглютинация» и как выглядит на тарелке хотя бы первая группа крови. Тот, несмотря на своё духовное звание и соответствующие знания первоисточников, поклялся честью, что «падла» всё выучит.

Так что получил паренёк через пару дней свой трояк. А ещё через пару – диплом об окончании медицинского вуза. В интернатуру и правда не пошёл. Зачем? У него уже была парочка контейнеров на седьмом километре Овидиопольского шоссе. Вот и слава богу, что не пошёл. Пациентам остаётся только перекреститься вслед за его дедушкой-ректором духовной семинарии. Тоже, кстати, врачом – в миру. Когда-то был, говорят, отменным стоматологом.

  164