Особенно,... 
68 
Я покачала головой.
— Ох… Извини, что перебила. Я слушаю.
— У нас возникли проблемы, — заговорил Николай, и его голос был мягким, как шелк, под которым скрыты когти. — Клиника седайин, находившаяся под нашим покровительством, была сожжена. Демоны буйствуют в моем городе, сеют разрушение, убивают маги. Что ты знаешь об этом, полудемон?
Тиенс вздохнул, и этот низкий свистящий звук разрезал застывший в напряжении воздух. Огонь взметнулся и затрещал.
«С чего это нихтврен торчит у открытого огня? Я сама видела, как горят кровососы». Я не произнесла этого вслух, лишь поежилась при воспоминании. Моя правая рука невольно тянулась к мечу.
Тиенс быстро и тихо произнес что-то на старом франже. Николай моргнул, отвел от меня взгляд и посмотрел на нихтврена. Он ответил на том же языке, а Селена кивнула им на меня, напоминая, что я все слышу.
«Лучше бы я не копалась в тайнописи маги, а выучила пару языков!»
Расшифровкой магических трактатов я занималась несколько лет, но толку от этого не было. О падших ничего узнать не удалось. О хедайрах тоже, за исключением того, что я поняла сама и недавно услышала от Карлайл. С большей пользой можно было потратить время на изучение старого франжа, чешского или наречия демонов.
Разговор кровососов затянулся минут на десять. Потом взгляд Николая вновь обратился ко мне.
— Ладно. Судя по всему, ты ни в чем не виновата. Никогда не думал, что смогу сказать такое про демона.
— Я не демон, — вырвалось у меня. — Я хедайра.
«И сама не понимаю, что это значит. Но знаю достаточно, чтобы нажить себе неприятностей».
Селена сложила руки на груди. Всякий раз, когда она двигалась или говорила, внимание Николая обращалось к ней, словно ничто иное его не волновало.
— Может быть, пойдешь со мной, Данте? Мне надо тебе кое-что сказать.
— Селена! — Голос Николая прозвучал мягко, но предостерегающе.
Она покачала головой, и золотые нити, вплетенные в ее русые волосы, сверкнули в отблесках огня. Если Тиенс был очень хорош собой, а Николай просто казался строгим ангелом, то Селену отличала особая, изысканная и утонченная красота. Селена выглядела почти нереальной, особенно сейчас, утратив часть излишней нервной энергии, запомнившейся мне по прошлой встрече. Кроме того, от нее исходило благоухание, очень сильное даже по меркам нихтвренов, — нечто вроде мускусного аромата секс-ведьм. Впрочем, если прежде она была секс-ведьмой, это все объясняет.
— Успокойся, Николай.
— Не забывай о нашем договоре.
Я поежилась. Мне доводилось слышать о чем-то подобном, однако можно было только гадать, какого рода договор заключается между двумя нихтвренами. Особенно между главным и его наложницей.
— Я думала, наши отношения выше договора.
Селена повернулась к нему спиной и напрягла плечи, глядя куда-то за мое правое плечо.
— Ты настояла на нем, милая. Не я.
Лицо Николая изменилось, черты смягчились. Он как будто забыл про нас с Тиенсом и смотрел только на Селену. Казалось, я подглядываю за интимной сценой. В глазах Николая светилось чувство, для понимания которого не требовалось быть нихтвреном. Что бы ни происходило между главным и наложницей, его любовь к ней не вызывала сомнений. Выглядело это так по-человечески, что у меня перехватило горло.
— Я тебя ни к каким договорам не понуждала, Ник, — насмешливо и лукаво ответила Селена. — Это ты готов заключать сделки по любому поводу. Неужели за столько веков ты не понял, что это не помогает?
Николай пожал плечами.
— Будь уверена, я свои обещания выполняю.
— Хорошо.
Селена шагнула вперед, повернулась и взяла меня за правую руку. Я вздрогнула — чтобы выхватить меч, мне пришлось бы вырываться.
— А я выполняю свои, — продолжала Селена. — Я собираюсь помочь ей. А ты, если хочешь, можешь сидеть и маяться дурью.
— Селена…
— Нет, Ник. — Она упрямо подняла подбородок.
— Селена! — Похоже, Николай ее упрашивал.
Да уж, нечасто можно услышать, как главный нихтврен кого-то упрашивает.
Но Селену этим было не пронять.
— Нет, — повторила она.
Под напором энергии ее голоса застонала мебель, задрожали картины на стенах.
— Лена.
Его голос звучал так мягко и нежно, что мне захотелось опустить глаза, чтобы не мешать. Но я не могла сдвинуться с места.
Селена напряглась.
— Я не твоя собственность, Николай. Я остаюсь с тобой, потому что этого хочу. Зачем заново начинать этот спор?
68 
