21 
Он мягко провел рукой по ее волосам.
– Распусти их, – сказал он тихо. Ее глаза широко раскрылись. Голова Дэмиана оказалась в тени, и она не могла видеть его лицо, но напряжение сквозило в каждом жесте и в каждом движении.
– Волосы? – прошептала она.
– Да, – он дотронулся до шелковистых завитков у нее на шее. – Распусти их для меня.
Лорел поднесла руки к черепаховым шпилькам в прическе. Волосы уже успели слегка растрепаться, и она медленно вынула шпильки, глядя прямо ему в лицо и сожалея, что не может прочитать его выражение. Но он по-прежнему стоял в тени и не придвинулся ближе, пока ее волосы не рассыпались по плечам.
– Прекрасно, – прошептал он.
Он поймал прядь блестящих каштановых волос и поднес к губам. Они казались мягкими, как шелк, и их аромат напомнил ему запах сада после легкого весеннего дождя.
– Теперь серьги, – тихо сказал он.
В ее ушах покачивались крошечные хрустальные шарики на тонких золотых цепочках, и Лорел покорно взялась за их замочки. Дэмиан видел, как она смущена, вероятно, она ожидала чего-то другого, может быть, более стремительного броска в огонь, но если она этого хочет, то этого не хочет он, черт побери! Он дошел до точки кипения и не может касаться ее сейчас. Иначе все закончится, не успев начаться.
Торопиться опасно. Не с ней. Не сейчас.
Сначала одна, потом другая сережка упали ей на ладонь. Ее руки опустились к серебряным пуговицам шелкового жакета, и он кивнул. Секунда, и жакет скользнул на пол.
Дэмиан поймал ее запястья.
– Ничего больше, – шепнул он и коснулся губами ее рта. – Все остальное я сниму сам.
В его голосе слышалась мягкая настойчивость – слабый отголосок приказа. Его глаза блестели, и при виде темной страсти на его лице сердце Лорел застучало быстрее.
Но когда он раздевал ее, его прикосновения были необычайно нежными. И как медленно он это делал! Так медленно, что Лорел боялась умереть от утонченного удовольствия: сначала блузка, потом юбка, комбинация и бюстгальтер, пока она не осталась стоять перед ним только в босоножках на высоких каблуках, тонких чулках, поясе и трусиках из белого кружева.
Она услышала, как у Дэмиана перехватило дыхание. Он слегка отступил, не отрывая от нее взгляда. Лорел почувствовала, что заливается румянцем, и попыталась прикрыть грудь руками, но он остановил ее.
– Не прячься от меня, – хрипло сказал он. – Лорел, matya mou, как же ты хороша!
Она хотела спросить, что значат эти слова, хотела сказать ему, что ни одного мужчину не хотела так, как хочет сейчас его.
Ей хотелось сказать ему множество вещей, но она лишь произнесла его имя.
А он подхватил ее на руки и опустил на постель.
Он отстегнул ее чулки, ловко скатал их вниз и бросил на ковер. Поцеловав узкие щиколотки и каждый палец по очереди, опустился рядом с ней на колени и принялся расстегивать крошечные крючки на кружевном поясе. Его руки тряслись, и это было странно, если учесть, что подобную операцию он проделывал до этого не менее тысячи раз – женщина в постели, ее медленное раздевание… и все же при виде Лорел, лежащей перед ним совершенно обнаженной, сердце Дэмиана стучало резко и странно.
Он прошептал ее имя, обнял за плечи и приподнял ее к себе для поцелуя, а она крепко обхватила его шею. В нем нарастало напряжение такой силы, что он рисковал окончательно потерять голову. Дэмиан знал, что пора прекратить поцелуи. Пора сбросить одежду и погрузиться в нее, или он рискует опозориться, как неопытный юнец. Но у него не было сил оторваться от Лорел. Он целовал ее грудь, пока она не выкрикнула его имя, выгнувшись дугой и заражая его еще больше своим возбуждением.
– Лорел, – произнес он. – Посмотри на меня.
Ее ресницы затрепетали и распахнулись. Глаза казались огромными, уже не синими, а черными от расширившихся зрачков. Она тяжело дышала, и ее шея, грудь и плечи покрылись ярким румянцем страсти.
Вот, добился, думал он словно в горячке, сумел довести ее до такого наслаждения. Он снова прошептал ее имя, не отводя взгляда от ее глаз, и опускал руку все ниже и ниже, пока наконец она тихо не вскрикнула в экстазе.
Он поднялся с постели и начал сдирать с себя одежду. Его руки все еще тряслись, словно он собирался вступить в какой-то неизведанный мир, где его ждало что-то, способное подарить ему необыкновенное счастье или, напротив, бросить его в пропасть отчаяния. Он не знал, что именно его там ожидает, но сейчас ему было все равно.
21 
