8 
— Дженни, не забудь о…
Что бы ни собирался сказать Хол, оно вылетело у него из головы, едва он ее увидел. Дженни была похожа на видение, одновременно неземное и чувственное, когда выскользнула босая из ванны и тихо закрыла за собой дверь. Свет ночника окутывал ее кожу золотым сиянием и подчеркивал силуэт ее ног, когда она двигалась.
— Что ты… Где ты взяла это… гм… одеяние? — изумленно пробормотал Хол.
— Я хранила его для особого случая, — нежно ответила она, подойдя к нему поближе. Дженни положила руки ему на плечи. — Думаю, сейчас он настал.
Он натянуто улыбнулся, едва касаясь руками ее талии:
— Возможно, лучше сохранить его до нашей свадьбы.
— А когда она случится? — Дженни прижалась щекой к открытому вырезу его хлопковой рубашки. На нем были надеты обычные рубашка и джинсы.
— Как только я вернусь. Ты же знаешь. Я обещал тебе.
— Ты обещал мне и раньше.
— И ты всегда относилась к этому с таким пониманием, — горячо ответил он. Его губы касались ее волос, а руки легко поглаживали спину. — На этот раз я не нарушу своего обещания. Когда я вернусь…
— Но это может занять месяцы.
— Возможно, — жестко произнес он, отклоняя ее голову так, чтобы видеть ее лицо. — Мне жаль.
— Я больше не хочу ждать, Хол.
— Что ты имеешь в виду?
Она сделала шаг ближе, загородив ему дорогу своим телом:
— Люби меня.
— Я люблю тебя, Дженни.
— Я имею в виду… — Она облизнула губы и словно бросилась в пропасть. — Возьми меня. Ложись со мной. Люби меня сегодня ночью.
— Дженни, — простонал он. — Зачем ты это делаешь?
— Потому что я в отчаянии.
— Не в таком, в какое ты вгоняешь сейчас меня.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал.
— Я должен.
— Пожалуйста, останься.
— Это мой долг.
— Женись на мне, — прошептала она, прижавшись к его шее.
— Обязательно, после того, как все это кончится.
— Мне нужно подтверждение твоей любви.
— Оно есть у тебя.
— Тогда докажи. Люби меня сегодня ночью.
— Я не могу. Это будет неправильным.
— Для меня не будет.
— Будет. Для нас обоих.
— Мы любим друг друга.
— Поэтому мы должны чем-то жертвовать.
— Ты хочешь меня?
Вопреки себе, Хол прижал ее ближе и поцеловал в шею.
— Да, да. Иногда я мечтаю о том, как это будет — делить с тобой ложе, и я… Да, я хочу тебя, Дженни.
Он поцеловал ее. Его губы встретились с ее губами, его рука заскользила по шелковому изгибу ее бедра. Его язык едва преодолел влажный барьер ее губ, как столкнулся с ее языком, вопрошающим, жаждущим, зовущим. Он застонал снова.
— Пожалуйста, люби меня, Хол, — взмолилась Дженни, сжимая его рубашку. — Ты нужен мне сегодня ночью. Мне необходимы твои ласки, твои объятия. Мне надо верить, что все это на самом деле, что ты вернешься.
— Я вернусь.
— Но ты в этом не уверен. Я хочу, чтобы ты любил меня прежде, чем уедешь. — Она в исступлении принялась покрывать его губы, лицо и шею быстрыми, яростными поцелуями. Он отстранился от нее, но она не останавливалась. Наконец он сжал ее руки и жестко отстранил от себя.
— Дженни, одумайся!
Она уставилась на него круглыми глазами, будто он ее ударил. Не в силах вздохнуть, она проглотила тяжелый комок.
— Мы не можем. Это против всех наших принципов. Я собираюсь исполнить возложенную на меня Господом миссию и не могу позволить тебе, прекрасной и желанной, отвлечь меня. Кроме того, мои родители внизу. — Он наклонился и целомудренно поцеловал ее в щечку. — А теперь ложись в кроватку и будь хорошей девочкой.
Хол отвел ее в кровать и откинул покрывало. Дженни покорно свернулась калачиком, и он накрыл ее одеялом, намеренно отводя взгляд от ее груди.
— Увидимся рано утром. — Он нежно коснулся ее губами. — Я действительно люблю тебя, Дженни, и именно потому не могу сделать то, о чем ты меня просишь. — Он погасил лампу, подошел к двери и закрыл ее за собой, погрузив комнату в полную темноту.
Дженни повернулась на бок и зарыдала. Слезы, обжигающие и соленые, полились ручьями по ее щекам на подушку. Еще никогда она не чувствовала себя такой брошенной, даже в тот черный день, когда потеряла всю свою семью. Она осталась одна, совсем одна, и большего одиночества она не ощущала за всю свою жизнь.
Даже ее спальня казалась чужой и незнакомой. Возможно, это был эффект действия снотворного. Дженни пыталась различить в темноте очертания мебели и силуэт окон, однако все словно расплывалось перед ее взором. Ее ощущения были затуманены наркотическим действием таблеток.
8 
