Особенно,... 
47 
- Как это? Каким образом? - не унималась Ромашка.
- Телепатически. Кажется, у вас это называется так.
Слегка шокированная этим объяснением, Ромашка замолчала.
Солнце стояло уже высоко, и по ясному небу плыли пушистые белые облачка, принимающие самые причудливые формы. Девушка часто поглядывала вверх.
- Какое небо сегодня красивое! - произнесла она.
Когда путники обошли луг, Мирослав предложил сделать привал. Ромашка, которая только после его слов поняла, что и в самом деле, неплохо бы отдохнуть немного да перекусить, с удовольствием сбросила на землю рюкзак с провиантом и прочими мелочами, который несла всю дорогу. Мирослав же первым делом вынул из своего рюкзака две какие-то пластины серого цвета и положил их на освещенное солнцем место.
- Это аккумуляторы, - сказал он. - Сейчас они подзарядятся, а когда стемнеет, мы снова сможем полететь.
Ромашка оглянулась в поисках того, на что она могла бы присесть, но увидев, как Мирослав спокойно садится на землю, немного растерялась. Для нее это было немного странно, как если бы кому-то вдруг пришла в голову идея рассесться посреди Кольцевой, на тротуаре или проезжей части - не важно. Но делать было нечего, и Ромашка, после недолгих колебаний, тоже опустилась и села.
Трава укрывала землю неопрятным, но достаточно плотным ковром, который отнюдь не был мягким и удобным. Сухие травинки покалывали бедра Ромашки даже сквозь штаны, и поначалу девушка, привыкшая сидеть только на стульях, табуретках и диванах, ерзала, не понимая, как Мирославу не мешают эти стебельки, колючки и ползающие по ним насекомые. Все последнее время отчаянно мечтавшая оказаться за стеной, Ромашка вдруг обнаружила, что здесь далеко не так комфортно, как у нее дома. С несчастным видом она взяла бутерброд и принялась жевать, параллельно обдумывая свои ощущения. Одолев второй бутерброд, девушка вдруг обнаружила, что наелась, и оглянулась на своего спутника.
Мирослав потянулся, откинулся назад и с довольной улыбкой лег прямо на землю. Девушка моргнула, потом медленно сняла спортивную курточку, расстелила ее позади себя и очень осторожно легла.
В первый момент ей показалось, что она сможет сейчас сосчитать все стебельки, разом впившиеся в спину, но потом… Потом Ромашка увидела небо прямо перед глазами, и пышную зелень листвы, медленно колышущуюся под легкими дуновениями ветерка. Ромашка подложила руки под голову и зажмурилась от удовольствия. Перед закрытыми глазами весело плясали солнечные зайчики, а легкий шелест вокруг почему-то напомнил Ромашке море, хотя настоящего моря она не видела, и уж тем более не слышала. Мирослав позволил ей пролежать так почти час, потом пришлось вставать и идти дальше.
Вечерело. Ромашка чувствовала, что устала, но продолжала идти вперед так быстро, как могла. Ей в жизни не приходилось, наверное, столько ходить, и, по идее, она должна была свалиться уже давно, где-то после трети сегодняшнего пути, но пока сил идти дальше хватало. Лесок, в который они вошли минут пятнадцать назад, поредел, и в первых вечерних сумерках за деревьями показались невысокие холмы какой-то неестественной формы. Больше всего они были похожи на обломки гигантских кирпичей, наполовину утопленных в почве. Кое-где эти обломки соединялись прутьями, которые девушка сначала приняла за корни растущих на "кирпичах" деревьев, но вскоре поняла, что не права. Создавалось такое впечатление, что в давние времена землю эту страшно искорежило, и хотя с тех пор все успело зарасти травой и небольшими деревцами, следы неведомой катастрофы все еще навевали тоскливое ощущение чего-то ненастоящего, чужого. Ромашка вздрогнула и застегнула курточку, словно ей стало вдруг холодно. Поправив лямки рюкзака на плечах, девушка вложила свою руку в ладонь Мирослава. Они шли, осторожно обходя ямы и провалы, а Ромашка, глядя на холмы, вдруг подумала, что они ей что-то напоминают.
- Какие-то они странные и… - Ромашка поежилась, - страшные!
Мирослав остановился, глядя в темную дыру пещеры в одном из холмов.
- Погоди-ка, - сказал он вдруг и, выпустив Ромашкину ладонь, подошел к дыре, посветил фонариком внутрь.
- Ты знаешь, Ромашка, что это такое? - произнес он, оборачиваясь к девушке. - Это дома. Разрушенные дома. Здесь когда-то был город.
Эти слова заставили девушку снова вздрогнуть: теперь "холмы" вокруг показались ей еще более зловещими. Девушка почему-то все время ждала чего-то ужасного, что должно было вот-вот вырваться из-под поросших травой стен, напасть и утащить за собой куда-то в непроглядную тьму пещер-окон. В сумеречной дымке стены поверженных гигантов окончательно потеряли сходство с холмами, которое в дневное время им обеспечивала зелень трав и листвы.
47 
