Особенно,... 
41 
Значит, он продолжает считать, что для брака не нужна любовь. Эта мысль набатом гудела в голове Карин. Глубоко внутри нее зародилась нервная дрожь.
– Как мы, ты хочешь сказать.
Ее голос был ровным, но Рэйф чувствовал ее взгляд на своем затылке. Она злилась, но почему? Это ему следует злиться. Она росла без отца, как и он, и должна понимать всю аморальность своей попытки вычеркнуть его из жизни дочери. Она же, наоборот, превращает в злодея его, который как раз и заставил поступить ее правильно.
Впрочем, все это осталось в прошлом. Они женаты, и – как это ни странно – счастливы вместе. Им нравятся одни и те же вещи, нравится общество друг друга в постели и вне ее. Что еще нужно, если только забыть о сентиментальных сказках его матери, что нужна любовь?
Любовь – химера, и судьба его матери тому подтверждением. Разве плох брак без любви? Их с Карин брак, например? Разве Карин не понимает этого?
Сделав вздох, Рэйф обернулся и посмотрел на Карин. Она была очень бледна, но глаза ее горели опасным огнем. Он вдруг понял, что она не злится, а испытывает боль. Но разве он мог причинить ей боль, сказав то, что она и без него знает?
– Да, как мы. Чем плох наш брак?
Карин не ответила. Рэйф, откашлявшись, заговорил снова:
– Не помню, говорил ли я тебе, что тоже вырос без отца?
– Да. – Голос был ровным, лишенным каких-либо эмоций.
Немного растерявшись, Рэйф замолчал и решил надеть джинсы и футболку.
– Думаю, нам следует обсудить это.
– Что?
– Наше детство.
Карин скрестила руки на груди.
Господи, что он делает? Рэйф чувствовал, что ступил на зыбкую почву, но уже не мог остановиться.
– Надеюсь, это поможет тебе понять, почему для меня так важно, чтобы у Амалии… у Эми был отец. – Рэйф раздвинул стеклянные двери и вышел на террасу. Карин, поколебавшись, последовала за ним. – Я просто думаю о ней как об Амалии.
– Ты уже говорил, но я не давала своей дочери бразильского имени.
– Оно не бразильское. – Он посмотрел на нее, затем на простирающиеся перед ним просторы. – Оно итальянское.
– Как бы то ни было, мою дочь зовут Эми.
– Нашу дочь. И это был удачный выбор, поскольку Амалией звали мою мать.
Этого Карин не ожидала услышать. Она опустилась на один из плетеных стульев и посмотрела на мужа.
– А вот об этом ты никогда не говорил.
– А ты никогда не говорила о своем отце. – Рэйф прислонился к стене и посмотрел на нее. – Моя мать была танцовщицей.
– В Италии?
Он отрицательно покачал головой.
– Ее родители переехали в Бразилию еще до ее рождения, так что она была бразильянкой. Она мечтала о большой сцене… Не получилось. Она работала в клубах Рио-де-Жанейро. – Рэйф нахмурился и засунул в карманы сжатые в кулаки руки. – Там она и встретила моего отца.
– Каким он был?
– Эгоистичным, высокомерным ублюдком. – Губы Рэйфа искривила горькая усмешка. – Узнав о беременности, он бросил мать.
– Ох… – вздохнула Карин сочувственно.
– Именно что «ох». – Рэйф вытащил из карманов руки, скрестил их на груди и снова прислонился к стене. – Она пыталась с ним связаться… Она любила его, понимаешь? Но ему не была нужна ни она, ни ее ребенок.
– Мать одна растила тебя?
– Да. И все эти годы рассказывала мне о том, как любит мужчину, бывшего моим отцом, пока я не возненавидел его всем сердцем за то, что он отвернулся от нас. – Рэйф кивком указал куда-то вдаль. – Все это принадлежало ему.
– Он передумал? Он оставил это тебе в наследство?
Рэйф горько рассмеялся.
– Он ничего мне не оставил. Он разорился и умер в нищете, а ранчо превратилось в руины. – Он выпрямился, взгляд его пылал. – Я купил эту землю и собственными руками построил все, что ты видишь. Его поражение стало моим успехом…
– Рэйф… – Карин поднялась со стула, подошла к нему и положила ладонь на его руку, почувствовав, как напряжены все его мускулы. – Мне так жаль…
– Напрасно. – Он отпрянул от нее. – Я презираю хныкающих мужчин и ненавижу жалость. Я рассказал тебе это, потому что, глядя иногда на Амалию… Эми, думаю, какой бы стала ее жизнь и твоя жизнь…
– Не надо сравнивать! У меня была карьера, семья. У нас с Эми все было бы нормально.
– Разве что у нее не было бы отца, а у тебя – мужа.
Она хотела ответить резкостью, сбить с него спесь, но вовремя вспомнила, сколько боли довелось ему испытать в жизни.
– В этом ты прав. Мне повезло больше, чем твоей маме. Отец моего ребенка оказался хорошим и порядочным человеком. Он не отвернулся от нас, а женился на мне.
41 
