Последние отзывы

  15  

Это наводит меня на мысль и об иной форме «краткого изложения», на сей раз более спорной. В 70-е годы я жил в Нью-Йорке в квартире, предоставленной в мое распоряжение одним кинопродюсером. В этой квартире не было книг, кроме собрания «шедевров мировой литературы in digest form»^[56]. В сущности, нереальная вещь: «Война и мир» на пятидесяти страницах, Бальзак в одном томе. Я был ошарашен. Все было на месте, но в урезанном, искалеченном виде. Гигантский труд ради такой нелепой цели!

У. Э.: Краткие изложения тоже бывают разные. В 1930–1940 годы в Италии проводился необычный эксперимент под названием «La Scala d'Oro»^[57]. Выпустили серию книг, распределенных по возрастам: была серия для 7–8 лет, серия для 8–9 лет и так до 14, и все это чудесно проиллюстрировали лучшие художники того времени. Все великие шедевры литературы нашли здесь свое место. Чтобы сделать их доступными для соответствующего читателя, каждая книга была пересказана для детей каким-нибудь хорошим писателем. Разумеется, эти книги были, так сказать, ad usum delphini^[58]. Например, Жавер не кончал жизнь самоубийством, а лишь покидал свой пост. Только когда, уже в возрасте постарше, я прочел «Отверженных» в первоначальной версии, я наконец узнал о Жавере всю правду. Но должен сказать, что суть до меня дошла.

Ж.-К. К.: Одно отличие: те книги в кратком изложении, в квартире продюсера, предназначались для взрослых. И даже, подозреваю, были выставлены напоказ, чтобы на них смотрели, а не читали. Книги, если уж на то пошло, калечили во все времена. Переводы пьес Шекспира, сделанные в XVIII веке аббатом Делилем^[59], все имеют счастливый финал, вполне пристойный и высоконравственный, как ваши «Отверженные» из серии «La Scala d'Oro». К примеру, Гамлет там не умирает. Французская публика— если не считать Вольтера, который перевел (кстати, весьма неплохо) несколько отрывков, — могла познакомиться с Шекспиром только в этой подслащенной версии. Автор, которого называли варварским и кровавым, превратился в сплошной сироп и елей.

Знаете, как Вольтер перевел «То be or not to be, that is the question»? «Arrête, il faut choisir et passer à l'instant / De la vie à la mort ou de l'être au néant»^[60]. В сущности, неплохо. Возможно, название «Бытие и ничто»^[61] Сартр позаимствовал из этого перевода Вольтера.

Ж.-Ф. де Т.: Жан Клод, вы упомянули первые «флэшки» — дорожные библиотеки, которые образованные люди возили с собой уже в XVIII веке. Нет ли у вас ощущения, что большинство наших изобретений есть воплощение давних мечтаний человечества?

У. Э.: Мечта о полете преследует коллективное воображаемое с незапамятных времен.

Ж.-К. К.: Я действительно полагаю, что многие изобретения нашего времени являются материализацией очень древних мечтаний. Я говорил об этом моим друзьям-ученым Жану Одузу^[62] и Мишелю Кассе^[63], когда мы работали вместе над «Разговорами о незримом»^[64]. Такой пример: недавно я вновь окунулся в удивительную шестую книгу «Энеиды», где Эней спускается в Ад и встречает там тени, которые для римлян были и душами тех, кто уже жил, и душами тех, кто еще будет жить когда-нибудь. Времени здесь не существует. Царство теней Вергилия предвосхищает эйнштейновское пространство-время. Перечитывая эти страницы про путешествие, я думал о том, что Вергилий уже тогда спустился в виртуальный мир, в недра гигантского компьютера, в котором теснятся молчаливые аватары. Все, кого вы встречаете в этом мире, кем-то были раньше или могут однажды кем-нибудь стать. Марцелл в «Энеиде» — замечательный молодой человек, на которого возлагали большие надежды при жизни Вергилия и который, к сожалению, умер совсем юным. Когда к юноше обращаются со словами: «Будешь Марцеллом и ты!»^[65] (Tu Marcellus eris), в то время как читатели знают, что он мертв, я вижу весь виртуальный размах, весь потенциал человека, который мог бы стать незабываемой личностью, быть может, спасителем, которого все ждали, но он стал всего лишь Марцеллом, почившим юношей.

Вергилий словно предвидел тот виртуальный мир, в котором мы теперь с наслаждением пребываем. Схождение в Преисподнюю — это прекрасная тема, к которой мировая литература подходила по-разному. Это единственное данное нам средство преодолеть сразу и пространство, и время, то есть проникнуть в царство мертвых или теней, совершить путешествие одновременно и в прошлое, и в будущее, в бытие и ничто. Обрести таким образом некую форму виртуального бессмертия.

  15