Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
126 
– Я нарисовала тебя, – ответила она. Трев серьезно кивнул:
– И я кого-то убиваю?
– Ты был обнаженным.
Трев встрепенулся и сел прямо.
– До какой степени?
– Ты представляешь собой великолепный образец физического совершенства, – произнесла Синда своим благовоспитанным тоном.
Трев забарабанил по дверце возницы.
– Поворачивай обратно! – закричал он.
Синда рассмеялась. Он схватил ее и усадил себе на колени, и она уткнулась ему в плечо, сотрясаясь от смеха.
– Насколько великолепный?
– Ты с ума сошел! На тебе все-таки была кое-какая одежда, – призналась она. – Я же сказала, что меня прервали, забыл?
Он снова стукнул в дверцу.
– Не надо назад, давайте срочно в Брайтон. Колдунья! – прошептал он и заглушил ее смех поцелуем, от которого у нее захватило дыхание. – Догоним корабль и завтра же поженимся в Шотландии, – заявил Трев, когда она оторвалась от него, чтобы вздохнуть.
– Но только в том случае, если будет присутствовать моя семья! – возразила Синда и только тогда заметила хитрый блеск в его глазах и поняла, что он заманил ее в ловушку.
– Согласен. А пока не закончатся приготовления к свадьбе, я буду держать тебя на «Подружке» в моей кровати!
– Я люблю тебя, – сказала Синда, обнимая его. – Забери меня к себе домой.
– Мой дом там, где ты, – прошептал он, касаясь ее губ своими. – И где бы я ни был, ты будешь свободна.
Дружный хор проснувшихся птиц ознаменовал рассвет, но они этого не заметили.
Эпилог
Брайтон, июль 1756 года
– Смотри! Черити учит Джона ходить! – сказал Трев, придерживая Синду в седле так, чтобы ей было видно из-за головы кобылы, как ребятишки ковыляют по каменистому берегу. Ее шелковое платье в красную и синюю полоску раздувал ветер, закрывая колени Трева экзотическим покрывалом. Длинные белокурые волосы ниспадали на белую гриву лошади. Ярко-голубые ленточки, удерживавшие ее волосы, переплетались с красными, вплетенными в гриву кобылы.
– Я так рада, что все они приехали на ярмарку! – сказала Синда. – Думаю, Мелинде кажутся обременительными обязанности хозяйки графского дома, даже при том, что Лоренс доволен своим положением опекуна деда.
Трев купил эту белую лошадь, чтобы она соответствовала роскошным серебристо-белокурым волосам его жены.
– Где же Мелинда? Пора бы ей уже прибежать, а то Черити скоро вздумает учить малыша плавать. – Трев усадил Синду поудобнее у себя на коленях и послал лошадь по мелководью, чтобы поймать расшалившихся детей своего кузена.
На холме цыгане разбили свой пестрый табор, торговали и развлекали посетителей ярмарки разнообразными фокусами. Улицы деревни были полны приезжих, лечившихся водами. И ярмарка герцога Гарри была в полном разгаре. Звуки труб и тамбурина плыли над шумной и веселой толпой, заглушая возбужденные крики детей. В воздухе плавали ароматы мясных пирогов и карамели. Над палатками развевались праздничные флажки, по улицам бежали ярко разукрашенные пони с тележками, а у пристани покачивались на волнах разнообразные яхты.
Вернув детей под присмотр няни, Трев остановил лошадь, и Синда прислонилась к нему спиной.
– Спасибо тебе.
– За что? – удивился он. – За то, что тебе пришлось отложить отъезд на Ямайку до тех пор, пока Кристина не родит Гарри наследника? Или за то, что я позволил мужу твоей кузины Фелисити провести в Уиллоуз водопровод, чтобы Эйден мог вернуться к своему замку и замкнутой жизни? Думаю, твоя семья может благодарить меня только за это. – Трев опустил взгляд на изящные кружева, украшавшие его манжеты и жабо. – А может, за то, что я позволил тебе разодеть меня в эти щегольские тряпки на крестины ребенка маркизы?
– За все это и еще за то, что ты взял меня с собой. – Синда обняла его и поцеловала в нос. – И за то, что ты понимаешь, что я еще не готова завести детей.
Трев привлек ее ближе, и Синда благодарно вздохнула. Даже после восьми месяцев брака от одного вида мужа в ней просыпалось желание. Ветерок играл его темными волосами, швыряя их на его острые скулы. Он по-прежнему презирал пудру и парики, но для нее это было безразлично. Этот замечательный человек был для нее средоточием всех интересов.
Только когда она восхищенно отметила контраст между белоснежными кружевами и его смелым мужественным обликом, она сообразила, что ее портрет ожил!
126 
