19 
Как только она это сделала, он скомандовал:
- Дотронься до себя.
Без колебаний она заскользила рукой в низ живота, сползая пальцами к впадине.
Его дыхание участилось.
- Ты мокрая?
- Ещё как, - прошептала она.
Ещё один стон.
- Я хотел бы попробовать тебя, облизать тебя, - голос его становился всё более хриплым, - покажи, где бы ты хотела, чтобы я поцеловал тебя.
Кивнув, она раздвинула бёдра ещё шире, затем очертила линию вокруг клитора.
- Здесь.
- Медленнее. Повтори это медленнее.
Она лениво повторила, выдохнув:
- Так?
- О Боже, да! – его глаза стали почти чёрными, пока он разглядывал её; рука работала ещё быстрее.
- Что ты хочешь, чтобы я сделала с тобой? – что понравится великому мастеру соблазнения?
Свободной рукой, подушечкой указательного пальца он дотронулся до щели в головке.
- Ты проведёшь язычком здесь, – когда ещё несколько капель украсили набухшую головку, большим пальцем он размазал их по всему пенису, - ты попробуешь меня, прежде чем высосать без остатка.
При мысли, что он хочет, чтобы она попробовала его, у Дани потекли слюнки. Она страстно желала облизать его там, а затем поймать ртом широкую головку и высосать всё до конца...
Когда её язык коснулся губ, он застонал:
- Я почти не хочу знать, о чём ты думаешь.
Казалось, он совсем потерял голову от желания, вновь и вновь лаская себя. Взгляд его остановился на её занятых пальцах, другой рукой он поглаживал отяжелевшие яички. Его мускулистая грудь в напряжении поднималась, и капли пота скатывались по напряженным мышцам – и это была самая эротичная сцена из всех, за которыми она когда-либо наблюдала. Он менял руки, когда одна из них уставала.
Явно разочарованный, он обратился к ней:
- Я хочу просто прикоснуться к твоим волосам.
Она постаралась не шевелиться, и он обернул её длинные локоны вокруг своей ладони. Поднеся их к лицу, он глубоко вдохнул.
- Твой запах сводит меня с ума, – от боли он издал хриплый звук, но так и не смог кончить.
Даниэла не хотела смотреть на его страдания. Он страшно мучился, двигая рукой так быстро, что она едва успевала следить за ней.
- Тебе будет больно.
Она знала, что как только её раны полностью заживут, она станет ещё холоднее. Прямо сейчас его прикосновение могло бы быть не таким мучительным, как обычно.
- Ты должен дотронуться до меня, вампир.
Он тряхнул головой:
- Ложись на спину и разведи бёдра. Я близок. Если ты кончишь для меня...
Валькирия кивнула, затем легла, чувственно приоткрыв блестящую от влаги вульву.
Он отдал бы всё, что угодно, только бы войти в неё. Всё, что угодно.
Когда она раздвинула бёдра, он увидел, что она готова. Её страстность взбудоражила его, как ничто прежде.
Несколько часов он держался на краю. И наконец сейчас увидеть это?
- Нуждаться войти в тебя - ужасно, Валькирия.
Она крепко зажмурилась и так тяжело дышала, что её упругая грудь почти подпрыгивала.
- Войти так глубоко в тебя, - проскрежетал он, – наполнить своим семенем... Я не смогу остановиться, пока ты не станешь умолять меня.
Когда он взял в руки мошонку и немного оттянул её, она начала быстрее ласкать себя.
- Внутрь. Медленно засунь свои пальцы внутрь, – когда она сделала это, он наклонился, чтобы прошептать прямо над её ухом: - А теперь трахай себя пальцами.
Он отступил, чтобы наблюдать:
- Приятные ощущения?
- Ах, да!
- Тогда засунь ещё один палец.
Её голос был таким сексуальным, когда она закричала:
- Я почти... кончаю.
В завод ударила молния.
- Двигайся быстрее, сильнее. Не останавливайся, пока я не скажу.
Когда она приблизилась к оргазму, спина её изогнулась, и она громко закричала. Её бёдра рухнули вниз, ознаменовав безоговорочный конец.
Взгляд его был прикован к вульве, он скрежетал зубами, мучаясь от желания. Он беспомощно сжимал член в кулаке, пока её оргазм продолжался и продолжался. Её голова металась по подушке, тело извивалось в такт движениям пальцев.
Он всё ещё не остановил её, он не смог бы. Он мучился; как должна была мучиться она!
- Мёрдок, я больше не могу! – в конце концов она перевернулась на бок, всё ещё содрогаясь и держа руки между ног.
Когда дрожь постепенно стихла, Дани подняла глаза на вампира. Пока она наслаждалась, он рычал от боли. Сейчас он был даже ещё более несчастен.
19 
