– О'кей. – Ева немного расслабилась.
– Позвольте спросить: это все из-за той горничной?
– Да. И в связи с этим я хочу, чтобы вы использовали свой длинный нос не только для того, чтобы задирать его перед подчиненными. Вынюхивайте все, что сможете, в прошлом и настоящем! Если почуете что-нибудь, сразу скажите мне. Вы можете наблюдать за передвижениями Рорка, не выводя его из себя – он ведь считает, что вы должны быть осведомлены о его местопребывании.
Ева собиралась повернуться, но Соммерсет удержал ее.
– Его жизни грозит опасность?
– Если бы я так думала, он бы не вышел из дому, пусть даже мне пришлось бы усыпить его и надеть на него кандалы!
Вынужденный удовлетвориться этим ответам, Соммерсет смотрел вслед Еве, спускающейся по ступенькам к своему старенькому служебному автомобилю.
Когда Ева поспешно шла по коридору к своему офису, ей казалось, что у нее из ушей идет пар. Аппарат связи мигал вовсю от избытка сообщений, а получивший свежие данные компьютер громко попискивал.
Игнорируя сигналы, Ева начала рыться в ящиках.
– Лейтенант, Макнаб…
– Мне нужен лазер для подавления уличных беспорядков! – прервала Ева. Она вынула из кожаного чехла шестидюймовый боевой нож, и солнце, проникающее через окно, заиграло на зубчатом лезвии.
Пибоди выпучила глаза.
– Лейтенант?
– Я собираюсь в бюро ремонта и хочу вооружиться до зубов. Запихну всех этих безмозглых сукиных детей в свою машину и подожгу ее!
– Господи, Даллас, я и вправду подумала, что где-то начались беспорядки.
– Беспорядки у меня внутри! – Ева обернулась к Пибоди. – Я не могу развить скорость больше пятидесяти миль с тех пор, как эти лживые придурки сказали, что починили мою машину, и она готова к езде. Хочешь, я расскажу тебе, как она готова?
– Очень хочу, лейтенант, но только сначала уберите нож.
Ева с отвращением спрятала лезвие в чехол.
– Когда я стою у светофора, она начинает брыкаться, как…
– Как мул?
– Возможно. Я нажимаю кнопку диагностики, а на щитке появляется карта с указанием дороги в морг. Что это, чья-то дурацкая шутка?
Пибоди закусила губу, с трудом удерживаясь от смеха.
– Не знаю, мэм.
– Потом машина кашляет, фыркает, и я еду дальше. Но через два квартала она начинает шататься, как…
– Как чудовище Франкенштейна?
Выпустив пар, Ева плюхнулась на стул.
– Я лейтенант полиции! Почему я не могу получить приличное средство передвижения?!
– Я бы вам посоветовала спуститься в бюро ремонта с ящиком пива вместо лазера для уличных беспорядков. Постарайтесь их задобрить.
– Задобрить? Да я скорее съем живую змею! Позвони им и скажи, что через час мне нужна машина на ходу.
– Я? – В глазах Пибоди блеснуло нечто, подозрительно напоминающее слезы. – Прежде чем подвергнуться такому унижению, я должна сообщить вам, что поступили новые данные о проволоке и багаже.
– Какого же дьявола ты молчишь? – Ева сразу же повернулась к компьютеру.
– Не знаю, что на меня нашло, лейтенант. Стою и болтаю…
Так как эта фраза не вызвала никакой реакции, Пибоди со вздохом поплелась в свою каморку звонить в бюро ремонта.
– О'кей, что мы имеем?
Ева выведана экран полученные данные. Источники приобретения серебряной проволоки, соответствующей орудию убийства, были весьма многочисленными. Но когда из них отсортировали покупки отрезков длиной в два фута и с двухфутовыми делениями, количество свелось к восемнадцати. При этом одна покупка была зарегистрирована на Манхэттене: некто приобрел четыре двухфутовых отрезка у оптовика за наличные.
– Держу пари, ты купил проволоку именно здесь, в четырех кварталах от места преступления, – пробормотала Ева.
Когда она прочитала данные о багаже, на ее губах мелькнула мрачная улыбка. За последние четыре недели по стране было зарегистрировано менее сотни покупок черных кожаных чемоданов «Каше». А из дюжины купленных в Нью-Йорке только два были проданы в тот же день, что и проволока, и только один оплачен наличными.
– Это не совпадения, – продолжала бормотать Ева. – Ты сделал покупки здесь. Но зачем покупать дорожный чемодан после поездки?..
Она переключила компьютер на собранные Пибоди данные о покупке париков. Господи, и почему только люди не отращивают собственные волосы? Буквально миллионы париков и шиньонов были проданы в магазинах и косметических салонах за последние полгода.