Последние отзывы

  35  

– Я над этим работаю, капитан.

– Ладно, присаживайся, и мы поработаем над содержимым вот этих банок. – Типтон с размаху бросился в кресло-качалку, возле которого стоял переносной охладитель. Из охладителя выглядывало шесть банок «Будвайзера». – Как поживает супруга?

Росси взял предложенное пиво и, аккуратно вскрыв жестянку, уточнил:

– Которая?

– Прости, я совсем забыл. Ты ведь был женат дважды, и оба раза неудачно. – Типтон чокнулся пивом с Росси и, запрокинув голову, сделал могучий глоток. – Развод в нашей профессии – зло почти неизбежное. Правда, мне повезло…

– И как поживает миссис Типтон?

– Цветет, Роско, цветет… – Он сказал это легко, почти небрежно, но в голосе капитана прозвучала искренняя гордость. – Через две недели после того, как я вышел в отставку, она устроилась на работу… – Капитан с довольным видом покачал головой. – Миссис Типтон утверждает, что теперь, когда дети выросли, она должна чем-то заполнять свое свободное время. При этом мы оба понимаем, что только это способно помешать ей нанести мне множественные ушибленные раны тупым тяжелым предметом. В общем, мы неплохо устроились: я оборудовал себе столярную мастерскую на заднем дворе, а она торгует ботинками в универмаге.

Типтон улыбнулся и снова приложился к банке.

– Мне повезло, Роско, – повторил он. – Не каждая женщина сможет жить с полицейским, пусть даже он на пенсии.

– Ну, об этом можете мне не рассказывать, – заметил Росси. За последние двадцать лет он дважды был женат, но оба раза его семейная жизнь закончилась разводом, и он хорошо усвоил урок, чтобы не повторять одни и те же ошибки. – А вы хорошо выглядите, капитан.

Это было правдой. За последние три года Типтон слегка пополнел, но это было ему только к лицу. Во всяком случае, глубокие морщины, прорезавшие его щеки и лоб за годы службы, слегка разгладились, жесткое лицо округлилось и казалось спокойным и умиротворенным. Капитан был одет в джинсы и мягкую домашнюю рубашку, а бейсболка с эмблемой «Канзасских иволг» прикрывала то, что осталось от его жестких, черных с проседью волос.

– Многие копы неуютно чувствуют себя на пенсии, – заметил Типтон. – Отставка кажется им чем-то вроде глубокой старости. Что касается меня, то мне, напротив, нравится. У меня есть моя мастерская… Кстати, эту качалку я сделал сам.

– В самом деле? – Росси с интересом оглядел скрипучее кресло. Кресло сильно кренилось на левую сторону, чего не могла скрыть даже его ярко-голубая раскраска, призванная отвлечь внимание от изъянов этого внушительного сооружения. – Должно быть, очень приятно самому мастерить такие штуки, – вежливо заметил он.

– Еще как приятно! – Типтон довольно улыбнулся. – А кроме того… Ты же не знаешь, ведь у меня три внука! И куча времени, чтобы заниматься с ними. Мы с женой планируем этой осенью отправиться в путешествие вверх по реке Святого Лаврентия и взять их с собой.

– Похоже, у вас теперь есть все, капитан.

– Чертовски верно! – Типтон с удовольствием променял бы все это на ночные дежурства в участке или на простую службу патрульного, но промолчал. – Я славно потрудился, и тихая, спокойная жизнь на пенсии кажется мне достойной наградой за хорошую работу.

– Насчет хорошей работы никто не спорит. – Росси отпил глоток из своей банки. Он предпочитал импортное пиво, но упоминать об этом сейчас было бы неуместно. – Вы, наверное, не следите за тем, что творится сейчас в округе, однако о деле, которое я веду, вы должны были слышать.

– Конечно, я время от времени просматриваю заголовки… – с великолепной небрежностью заметил Типтон, хотя каждую газету он прочитывал от корки до корки, с жадностью ища сообщения об убийствах и других тяжких преступлениях.

– Тогда вы, наверное, помните – убийство на ипподроме в Чарльстоне.

– Как же, как же!.. Кто-то ранил ножом конюха, а лошадь прикончила беднягу. Ты закрыл это дело, – припомнил Типтон. – А сейчас у тебя в работе другой конюх, Липски, кажется.., дело о самоубийстве.

– Это дело еще не закрыто… – Росси откинулся на спинку своего кресла, следя за скворцами, которые вились над самодельной кормушкой, явно вышедшей из той же мастерской, что и кресло-качалка. Она была установлена на столбе прямо посередине газона, а под ней, с деланным равнодушием наблюдая за птицами, сидел толстый рыжий кот с темными полосами поперек спины. Почему-то Росси подумалось, что со стороны они с капитаном выглядят просто как двое добрых соседей, коротающих время за праздным разговором.

  35