Особенно,... 
127 
– О походе?
– Нет, об этом месте. – Он пытался вспомнить, удержать и сложить ускользающие кусочки подсознательного. – Зеленые дремучие заросли, журчащая вода… И… я ищу тебя. – Он бросил на Оливию взгляд, сила которого всегда казалась ей непреодолимой. – Лив… Я долго искал тебя.
Когда Ной сделал шаг вперед, у нее лихорадочно забилось сердце.
– Нам еще идти и идти.
– Не думаю. – Он бережно провел руками по ее плечам, взял за запястья. – Иди ко мне. На минутку.
– Я не…
– Не хочешь целоваться на маршруте, – закончил Ной. – И совершенно напрасно. – Он опустил голову и провел губами по ее губам. Раз, второй… – Ты дрожишь.
– Нет. – Ее тело таяло, а не дрожало.
– Значит, это дрожу я сам. Но все равно. Похоже, на этот раз я наконец тебя нашел.
Она подумала, что Ной прав. И сразу же испугалась этой мысли.
Она резко отстранилась и молча, пошла дальше.
Они добрались до широкого и быстрого ручья с прозрачной водой.
Ной молча сбросил рюкзак.
– Что, решил сделать привал?
– Просто хочу немного посидеть здесь. Замечательное место.
– Значит, сандвич ты не хочешь? Он поднял бровь.
– Кто это сказал?
Когда она стала снимать рюкзак, Ной был тут как тут и подхватил его.
Ной был прав. Это место идеально подходило для того, чтобы посидеть и набраться сил.
– Ты часто бываешь здесь? – спросил Ной, когда от сандвича остались только крошки.
– Я привожу сюда группы четыре-пять раз в год.
– Я говорю не о работе. Часто ли ты приходишь сюда вот так, просто посидеть и немного побездельничать?
– Никогда. – Она сделала глубокий вдох, откинулась на локти и закрыла глаза. – Во всяком случае, такого не было очень давно.
Ной заметил, что Оливия расслабилась. Во всяком случае, было заметно, что на душе у нее спокойно. Оставалось только положить ладонь на ее руку и прильнуть губами к губам…
Но тут Оливия медленно открыла глаза и посмотрела ему в лицо.
– Ной, ты начинаешь по-настоящему волновать меня. Чего ты хочешь?
– Кажется, я выражался достаточно прямо. И не могу понять, почему нас обоих так удивляет, что я был неравнодушен к тебе с самого начала. Мне нужно время, чтобы разобраться в этих чувствах. Но сейчас, Лив, я хочу тебя. Больше всего на свете.
– Ной, а тебя не смущает, что это чувство возникло как следствие убийства? Ты никогда не спрашивал себя об этом?
– Нет. Но ты наверняка спрашивала.
– Шесть лет назад этого не было. А теперь есть. Это самое сложное, что было в моей жизни. И определившее мою сущность. Самое личное. Внутри меня и чудовище, и жертва. – Оливия подтянула колени к подбородку и обхватила их руками. До сих пор она не говорила этого никому. Даже родным. Но эта мысль не доставляла ей радости. – Тебе нужно подумать об этом до того, как… что-то произойдет.
– Лив… – Ной подождал, пока она повернется к нему, взял ее лицо в ладони и крепко прижался губами к губам. – Тебе самой нужно подумать. Потому что это уже происходит. И, на мой взгляд, чертовски быстро.
Она быстро поднялась на ноги, взволнованная сильнее, чем думала.
– Секс – дело легкое. Это главная функция человека. Ной встал. В его бездонных темно-зеленых глазах можно было утонуть.
– Я с величайшим наслаждением докажу тебе, что ты ошибаешься. – А затем его настроение изменилось со скоростью, к которой она так и не смогла привыкнуть. Он дерзко усмехнулся. – Оливия, могу обещать тебе одно: когда я окажусь внутри тебя, ты не скажешь, что секс – это легко.
Она сочла за благо не спорить. Ей нравилось быть с ним.
Одного этого было достаточно для беспокойства. Ной заставил ее забыть, что когда-то он уже разбил ей сердце, заставил забыть, что она не хотела подвергать себя новому риску. Другие мужчины, с которыми она имела дело, через неделю-другую начинали раздражать ее. Впрочем, Оливия считала это скорее благом. Если не принимать этого всерьез, ничто не будет грозить ни ее работе, ни уму, ни сердцу.
И не сделает ее ничьей жертвой.
Чем выше они забирались, тем светлее становилось вокруг.
Вскоре они перешли еще один поток, петлявший среди скал и низвергавшийся с высокого утеса.
– Там. Вон там. – Оливия махнула рукой и полезла в рюкзак за биноклем. – Он ловит рыбу.
– Кто? – Ной прищурился, посмотрел туда, куда показала Лив, и увидел на каменистом островке посреди реки темную ссутулившуюся фигуру. – Это же… Господи! Это медведь. – Он схватил протянутый Оливией бинокль и начал рассматривать рыболова.
127 
