24 
— Вы и представить себе этого не можете. — Ньюмэн отрешенно указал на витиевато разукрашенный стул. — Жильцы — сущие дети. Им нужен поводырь, кто-то, кто станет бить их по рукам, когда они нарушают правила. Я в должности управляющего уже десять лет, три года в этом доме, и истории, которые я мог бы рассказать…
Поскольку Кольт опасался, что управдом сделает это, он резко оборвал его на полуслове:
— Почему бы вам не рассказать мне о жильцах пентхауса?
— Я мало что могу рассказать. — Прежде чем сесть, Ньюмэн старательно расправил брюки на коленях. Он скрестил ноги, продемонстрировав носки с рисунком в виде разноцветных ромбов. — Как уже объяснял другому детективу, я никогда их не видел. Они жили здесь всего четыре месяца.
— Но разве вы не показываете квартиры жильцам, мистер Ньюмэн? Не принимаете их заявления и просьбы?
— Как правило, так и бывает, но в данном случае жилец присылал справки и заверенный чек на оплату первого и последнего месяца ренты по почте.
— И часто вы сдаете квартиры таким способом?
— Не часто, нет… — Откашлявшись, Ньюмэн принялся теребить узел галстука. — За письмом следовал телефонный звонок. Мистер Дэвис, жилец, объяснил, что он друг мистера и миссис Эллисон. Они снимали этот пентхаус в течение трех лет. Милая пара, с очень хорошим вкусом. Они переехали в Бостон. И поскольку он был с ними знаком, ему не надо было осматривать квартиру. Он заявил, что его несколько раз приглашали на ужин и на другие семейные события. Ему явно не терпелось заполучить квартиру, понимаете, и поскольку документы оказались в полном порядке…
— Вы проверяли их?
— Конечно. — Поджав губы, Ньюмэн распрямил спину. — Я ответственно подхожу к своим обязанностям.
— И чем занимался этот Дэвис?
— Он инженер в местной фирме. Когда я связался с ними, они дали ему самые положительные характеристики.
— Какая фирма?
— У меня осталась бумага. — Ньюмэн потянулся за тонкой папкой на кофейном столике. — «Фокс энджиниринг», — начал он, а затем продиктовал адрес и номер телефона. — И конечно, я связался с его прежним арендодателем. У нас, управдомов, свои этические нормы. Меня заверили, что мистер Дэвис — идеальный жилец, спокойный, ответственный, чистоплотный и всегда вовремя платит за квартиру. Это и убедило меня, что все чисто.
— Но на самом деле вы никогда не видели мистера Дэвиса?
— Это большое здание. Некоторых жильцов я вообще никогда не вижу. Это со всякими смутьянами я встречаюсь регулярно, а мистер Дэвис никогда не причинял неприятностей.
«Никогда не причинял неприятностей», — мрачно думал Кольт, завершив долгий процесс перехода из квартиры в квартиру. Он нес с собой копии договора об аренде, отзывы и письмо Дэвиса. Время перевалило за полдень, и он уже опросил большинство жильцов, которые удосужились открыть дверь. И только трое из них утверждали, что видели таинственного мистера Дэвиса. Теперь у Кольта появилось три заметно отличающихся друг от друга описания, добавившиеся в его досье.
Полицейская печать на двери пентхауса препятствовала его входу. Он мог бы сорвать печать, но сомневался, что найдет внутри что-нибудь достойное внимания.
И вот он начал с самого верха и отправился вниз по этажам. Сейчас он опрашивал жильцов третьего этажа, чувствуя ужасное раздражение и начинающуюся мигрень.
Он постучал в квартиру номер 302 и почувствовал, что за ним наблюдают в глазок. Загремела цепочка, щелкнул замок. Теперь его открыто разглядывала старушенция с дикой копной волос, выкрашенных в неправдоподобно рыжий цвет. У нее были яркие голубые глаза, от которых в разные стороны разбежались лучики морщинок, когда она, прищурившись, принялась разглядывать его. Ее толстовка с надписью «Денверские кони» размером напоминала палатку, скрывая около двухсот фунтов чистого веса, прикинул Кольт на глаз. У нее уже было два подбородка и намечался третий.
— Ты слишком хорош собой, чтобы продавать то, что мне совсем не нужно.
— Да, мэм. — Если бы у Кольта была шляпа, он приподнял бы ее. — Я вообще ничего не продаю. Полиция проводит расследование. Я хотел бы задать вам несколько вопросов относительно ваших соседей по дому.
— Ты полицейский? Но тогда у тебя был бы значок.
Похоже, она оказалась гораздо проницательнее, чем Ньюмэн.
— Да, мэм, я не полицейский, я веду частное расследование.
24 
