Последние отзывы

  50  

Я покачал головой.

— Нет. Заправиться хочу, да и дельце у меня тут одно.

— Музыкант, какое еще дельце?! — заволновалась она, искоса поглядывая вправо. С той стороны из боковой улочки показались две трехколесные мотоциклетки. Под бронированными обтекателями с узкими смотровыми щелями были грубо намалеваны желтые подковы.

Машины остановились. Сидящие на них солдаты-наемники провожали нас взглядами, медленно поворачивая головы в черных шлемах. Один, держащий свой шлем в руке, приподнялся на подножке и заслонил ладонью глаза от бокового ветра, несущего пыль и мелкий сор. На плече его висел автомат с коротким стволом.

— Расслабься и получай удовольствие, — посоветовал я, проезжая мимо.

— Не умею я расслабляться, когда друзья из Омеги рядом!

«Зеб» катил дальше. Позади зарокотал мотор, и оглянувшаяся Эви сказала:

— Так я и знала! Одна мотоциклетка за нами едет.

— А вторая?

— Вторая отвалила куда-то, а эта…

— Они просто едут?

— Ну да. — Она еще раз оглянулась. — Едут, сволочи, неторопливо так, да на нас поглядывают.

— Ну и пусть едут. Высунувшись в дверь, я крикнул:

— С дороги!

Впереди босой мальчишка в шортах и драном фартуке катил тележку с грязными овощами, за ним шла тетка в домотканом платье и заляпанном грязью переднике. Она показала нам кулак, мальчишка плюнул в сторону самохода и наподдал, меся землю худыми пятками. Я не снижал хода, и парочка выскочила на обочину из-под самых колес. Они направлялись к раскинувшемуся между развалинами шумному блошиному рынку — продавцы держали свой товар прямо на досках, уложенных поверх стопок шин или столбиков из кирпичей, либо носили его в лотках на груди. Посреди рынка блестела маслянистой пленкой большая лужа, на ней был кривой помост с табуретами, на которых сидели люди с чашками и мятыми железными кружками в руках. На краю помоста стояла бочка с прикрученным к боку краном, рядом — толстый мужик. Он принимал у клиентов монеты и наливал им какую-то бурду. Рядом лежала кучка всякой мелкой дряни — некоторые жаждущие расплачивались не деньгами, а утварью, патронами, кусками пластика или едой.

— Вот, куда они едут, — заметил я, когда мотор сзади зарокотал в другой тональности.

Мотоциклетка свернула, перевалив неглубокую канаву, затормозила на краю базара. К ней сразу сунулись несколько торговцев и юных попрошаек, солдаты шуганули их, слезли с машины. «Зеб» уезжал все дальше, базар почти закрыли развалины. Я приподнялся на цыпочках, выглядывая над головой Эви. Один солдат остался возле мотоциклетки, второй направился к помосту с бочонком.

— Вот и все, а ты боялась, — сказал я.

Эви сдула с лица черную прядь и вышла наружу. Я повернул к проезду на стоянку. За низкой оградой стояли в ряд три грузовых самохода: широкие длинные платформы без кабин, накрытые брезентовыми тентами. Впереди сиденья с рулевым колесом, а вся задняя часть отдана под груз. Горы ящиков, мешков и тюков стягивали ремни, идущие от скоб на бортах, верхней частью груз подпирал тент, отчего тот горбился. На одном самоходе товара почти не было — должно быть, сбросили где-то в пути заказчику или даже здесь, в Муроме.

Перед самоходами стояли несколько сендеров и мотоциклеток, между ними — прицеп с пузатой железной бочкой, где хранилось топливо, которым караван заправлялся в дороге. На бочке восседал пузатый бородач в шароварах, с толстым белым шрамом на брюхе и патронных лентах крест-накрест. В руках его была большущая тыквенная фляга, он часто прикладывался к ней и гулко отрыгивал.

Темнело. Когда «Зеб» начал въезжать на стоянку, откуда-то сбоку вылетел худосочный прыщавый парень с ружьем и динамитной шашкой за поясом. На голове его вместо шапки красовалось плетеное донышко от корзины, подвязанное лентой.

— Эй, стой! — заорал он и резко остановился, узнав «Зеб».

— Не мельтеши, Чика, — сказал я. Выглянув из рубки, махнул рукой Скорпу, сидящему на топливном прицепе. Тот в ответ стукнул себя кулаком в грудь и снова приложился к фляге.

— Так это знакомцы твои? — поняла наконец Эви, выходя на палубу — Ты, что ли, с этим караваном раньше разъезжал?

Я отвел «Зеб» подальше от въезда на стоянку, заглушил движки и вышел. Скорп с бочки так и не слез, да и Чика стоял на прежнем месте… Что это с ним? Даже рот приоткрыл? Я проследил за его взглядом и понял, что он пялится на Эви. Цыганка стащила куртку, бросила на палубу, спрыгнула и зашагала к водяной колонке неподалеку от топливного прицепа.

  50