51 
Черт побери, почему-то проклятый турок совершенно не расстроился! А ведь он должен понимать, что обеих англичанок ждет пожизненное заточение во дворце. Более того, они до конца своих дней не увидят ни одного мужчины, кроме эмира… Сэр Клайв откашлялся, прочищая горло. Он заранее торжествовал.
– Милые дамы, вы должны понимать, что в Оттоманской империи смотрят на брачные отношения иначе, нежели в нашей доброй старой Англии. О да, совершенно иначе! Мусульмане считают, что женщина должна знать свое место, и очень строго за этим следят. В Стамбуле мужчина всегда чувствует себя главой семьи, а его жены обязаны во всем ему подчиняться, как самые последние служанки. Их единственное предназначение в жизни – доставлять наслаждение мужчине, выполнять любые его желания.
Леди Аделина побледнела еще сильнее.
– Н-но… но к-какое это имеет отношение к нам?
– Самое прямое, дражайшая. Важные сановники Оттоманской империи – такие, как отец принца Карима, – могут иметь не только четырех жен, но и любое количество рабынь и наложниц. Тут все решают деньги. Эмир Ибрагим – человек очень богатый, и поэтому у него много рабов, как женщин, так и мужчин. Женщины, естественно, живут по мусульманскому обычаю в отдельном дворце, называемом гаремом.
– Неужели и нас поселят в гареме вместе с наложницами эмира? Сэр Клайв, вы это серьезно? Но ведь репутация моей племянницы непоправимо пострадает!
– Леди Аделина, вас не просто поселят вместе с наложницами эмира. Вы и сами станете его наложницами. Точнее, мисс Риппон. Вы же скорее будете на положении прислуги. В вашем возрасте вряд ли можно рассчитывать на внимание эмира. Сомневаюсь, чтобы он позвал вас на свое ложе. Даже мисс Риппон придется сперва очень постараться, чтобы эмир взглянул на нее. А затем, завладев его вниманием, надо будет всячески ублажать его, – сэр Клайв улыбнулся. – К счастью, блондинки в этих краях – редкость, так что это облегчит мисс Риппон ее задачу. Ее – да, впрочем, и ваша жизнь станет гораздо приятнее, как только мисс Риппон разделит ложе с эмиром. А еще лучше, чтобы она зачала от него ребенка. Я заметил, что турки очень любят детей. Думаю, эмир не исключение. Если мисс Риппон родит эмиру сына, я вам гарантирую, что вы будете жить достаточно роскошно.
– Если она родит сына?! – Леди Аделина подскочила как ужаленная. Бедняжка была так шокирована, что даже забыла упасть в обморок.
Шарлотта же от потрясения потеряла дар речи. Взор ее в ужасе обратился на принца, который застыл в углу каюты, словно молчаливое изваяние. На мгновение его глаза ободряюще смотрели на девушку, словно обещая все уладить. И тут же вновь стали темными и непроницаемыми. Шарлотта не успела опомниться, а принц уже повернулся к ней спиной и уставился на видневшуюся в иллюминаторе морскую гладь, на которой плясали солнечные зайчики.
Увидев, что на лицах женщин написан ужас, сэр Клайв покосился на принца Карима. Но, увы, тут вышла осечка. Лицо турка было скучающим. Ни потрясения, ни ярости сэр Клайв не заметил. Неужели принца не волновало, что прекрасная, непорочная Шарлотта Риппон вскоре попадет в позолоченную клетку и потеряет девственность в постели его отца? Сэр Клайв испытал глубокое разочарование. И даже усомнился в своих расчетах. Может быть, ему показалось, что между Шарлоттой и принцем существует взаимное притяжение? Может, только она к нему тянется, а он равнодушен? Ведь турецкая знать пресыщена женскими ласками. Черт побери! Сэр Клайв побагровел от гнева. Месть не будет такой сладкой, ежели принцу безразлична судьба двух пленниц.
В этот момент Шарлотта обрела наконец дар речи.
– Но вы не можете обрекать нас с тетушкой на пожизненное рабство, сэр Клайв! Что мы вам сделали? Почему вы так жестоки?
– Жесток? Мисс Риппон, вы, наверное, шутите. Я должен вернуться в Англию, чтобы выполнить последнее секретное поручение великого визиря. Кроме принца Карима, только вы и леди Аделина знаете о моем участии в этом деле. И, тем не менее, я оставил вас в живых! Да жестокий человек убил бы вас на дороге вместе со слугами! Я же, по своему великодушию, обеспечил вам вполне сносное будущее. Не переживайте, моя дорогая мисс Риппон. Эмир стар и не будет вас часто домогаться.
Шарлотта толком не поняла значения последнего слова, однако доводы сэра Клайва нисколько ее не утешили. Бедняжка готова была позабыть о достоинстве и, если бы у нее была хоть какая-то надежда разжалобить его, упала бы к ногам негодяя и умоляла пощадить ее. Однако у Шарлотты хватило ума понять, что унижаться перед сэром Клайвом бесполезно. Если он не подарит ее и тетушку Аделину эмиру Ибрагиму, то просто убьет.
51 
