Последние отзывы

  50  

Его глаза потемнели.

– Ты и впрямь так считаешь!

Он не спрашивал. Утверждал, судя по тону. Но она правда так считает. Конечно, правда… В горле застрял комок. Она неуверенно улыбнулась.

– Да. Да. Я же говорила, Тревис, я наслаждаюсь своей свободой.

– Прекрасно, – сжав зубы, он уселся за руль и хлопнул дверцей. – Я заберу тебя в семь завтра вечером.

– Но сначала позвони.

Запоздалая фраза. Тревис уже подал машину назад, развернулся и с ревом вылетел на дорогу.

Он приезжал за ней каждый вечер. Каждое утро вез домой, словно они не договаривались не проводить вместе все свободное время. На выходные они ездили в Малибу – кроме одних, посвященных Соколиным виноградникам.

– Я дала согласие на продажу, – сказала Алекс, сходя по ступеням террасы большого дома в викторианском стиле. – Можешь сообщить отцу.

– Прекрасно, – сказал Тревис, поднося ее пальцы к губам. – А я распорядился относительно номера в гостинице на побережье.

– Да? – невнятно переспросила Алекс.

– В чем дело, Принцесса?

– Голова болит. Ничего, до вечера все пройдет.

Но к вечеру она почувствовала себя хуже. Началась лихорадка, все кости ломило. К утру поднялась температура.

Не внимая никаким протестам, Тревис вызвал доктора.

– Грипп, – поставил диагноз врач. – Ничего страшного, сейчас многие болеют. Постельный режим, больше пить, аспирин…

Алекс застонала, села, попыталась встать с кровати. Тревис обнял ее.

– Меня мутит, – прошептала она.

Он отнес ее в ванную. К ее смущению, он оставался с ней, поддерживал, обтирал лицо мокрым полотенцем и отнес назад в постель.

– Я говорю, – продолжил доктор, – что ей нужен отдых, много жидкости, аспирин, легкая еда, когда желудок будет ее принимать. Несколько дней – и все наладится.

Тревис взглянул на Алекс.

– Что я могу для тебя сделать, дорогая?

– Увези меня домой, – прошептала она. – Тут очень хорошо, но я предпочитаю болеть в домашней обстановке.

Тревис поглядел на врача.

– Мы живем в Малибу, но прилетели сюда на самолете. Я могу отвезти ее домой?

– Я не живу в Малибу, – пролепетала Алекс, – я живу…

– Конечно, – сказал врач. – Я выпишу что-нибудь от тошноты, завернете ее в одеяла и можете везти в Малибу.

– Но я не…

– Тихо, – нетерпеливо перебил Тревис и пожал врачу руку. – Спасибо, доктор.

Алекс пробормотала, что чувствует себя ужасно. Тревис как мог подбадривал ее.

Он осторожно усадил ее рядом с собой в «Команче». Она казалась такой хрупкой и несчастной: громадные темные глаза на бледном лице, волосы спутались, черты обострились. И именно в этот момент он понял, что никто и никогда не был ему так дорог… В нем поднялся протест.

– Что? – спросила она, увидев, как он нахмурился.

– Ничего, – коротко ответил он и переключил внимание на самолет.

Она болела пять дней. Ворочалась. Потела. Стонала. Дрожала.

А Тревис заботился о ней. Водил в ванную, обтирал от пота. Успокаивал, согревал своим телом, когда она дрожала. И наконец, наутро шестого дня, Алекс проснулась, потянулась, зевнула и заявила, что может съесть слона.

Тревис сел рядом.

– Это значит, что тебе лучше? – спросил он с надеждой.

Она засмеялась:

– Я абсолютно здорова, – и вдруг испугалась: – Ты тут был все время? Или я бредила?

– Ну, – сказал он скромно, – не все время. Иногда я отходил минут на пять, кофе приготовить или в душ.

– Но все остальное время ты был со мной, – их глаза встретились. – Тебе не надо было так поступать, ты же знаешь. Надо было отвезти меня домой. У меня ведь есть экономка.

Он перестал улыбаться, взял ее лицо в ладони и поцеловал в кончик носа.

– Да, я знаю.

Не то выражение его лица, не то теплота обнимающих рук пробудили в ней желание прильнуть к нему и никогда-никогда не отрываться. Несомненно, виной тому слабость после болезни. Чем еще можно объяснить такие желания?

– Мне хотелось заботиться о тебе, Принцесса. Это же нормально.

Алекс серьезно кивнула.

– Спасибо.

Их взгляды снова встретились. Он рванулся к ней, потом одернул себя.

– Ничего особенного, – кашлянул и добавил напыщенно: – Уж таков я есть.

Она улыбнулась и вдруг поймала свое отражение в зеркале.

– О, Боже мой! Это я?.. Это чучело в зеркале. Какой ужас! Все кругом попадают, если я немедленно не займусь собой, – она встала с постели, поддерживаемая Тревисом, и обернулась простыней. Конечно, глупо было скромничать, но внезапно она осознала, что их отношения изменились. – Тревис? Ты не можешь дать мне что-нибудь из одежды, чтобы я могла добраться до дома?

  50