37 
– Безделушку?
– Колье. Хороший подкуп.
– Все не так…
– Замолчи, Кара. Я все понял.
– Послушай, Алекс. Я могу объяснить…
– Не надо. Молчи. Я уже наслушался твоей лжи.
– Прошу тебя, Александр…
– И не называй меня так! – рявкнул он и схватил ее за руку.
Кара вздохнула, и Черный Костюм двинулся вперед.
– Не вмешивайся, – прорычал Алекс, – или клянусь, от тебя мокрого места не останется.
– Все в порядке, Джозеф, – дрожащим голосом произнесла Кара. – Правда. Все хорошо. Пожалуйста, подождите меня у лифта.
– Я подожду у двери. Если я вам понадоблюсь, только скажите.
Кара подождала, когда Джозеф выйдет в коридор.
– Алекс, – взмолилась она. – Умоляю, позволь мне…
– Что? Солгать? Рассказать мне грустную историю о том, как бы тебе хотелось, чтобы все сложилось по-другому? – Алекс делал ей больно, но он не замечал этого. – Хорошо, что ты уговорила меня встретиться с братьями сегодня. Ты дала мне шанс обратиться к логике и разобраться в себе.
– Не надо… – прошептала Кара, чувствуя, как к глазам подступают слезы. – Не делай этого.
– Чего? Не говорить, что все кончено? И чтобы ты собирала вещи и катилась к своему любовнику? – Алекс рассмеялся. – О, я подожду до понедельника! Проклятье! Почему бы не насладиться выходными? – он оттолкнул ее. – Ты сэкономила мне время.
– Ты так не думаешь, Алекс. Я знаю, я чувствую…
– Тогда ты ошибаешься, милая. И не смотри на меня так. Я ухожу от тебя, вот и все. – Он усмехнулся. – А ты действительно хороша в постели, ты знаешь это? Настолько хороша, что заработала билет в Даллас и дорогую одежду…
Кара с силой ударила его по лицу. Так сильно, что у него зазвенело в ушах. Алекс чуть было не ударил ее в ответ. Но удар не смягчил бы боли в сердце.
– Надеюсь, ты сгоришь в аду, ублюдок!
Кара дрожала, и Алексу от чего-то захотелось обнять ее и сказать ей…
Сказать – что?
Кара ему больше никто. Она обманула его. Теперь все кончено.
Алекс наблюдал, как Кара подошла к Черному Костюму и вызвала лифт.
Мужчина посмотрел на Алекса так, будто хотел сказать, что, встреться они в другом месте, все так легко бы не решилось.
– В любое время, – произнес Алекс, принимая безмолвный вызов.
Черный Костюм усмехнулся, сложил пальцы пистолетом и издал звук, похожий на выстрел. Затем пропустил Кару в лифт и вошел следом.
Так быстро Кара ушла из квартиры Алекса. И из его жизни.
Глава 12
Кэм, Мэтт и Алекс были почти неразлучны и всегда всем делились друг с другом.
Их мама умерла, когда они еще были детьми. Отец с головой ушел в работу и уделял сыновьям внимание, только когда они попадали в беду, что они делали с завидным постоянством.
Сначала они сводили с ума своих нянь и горничных, потом учителей и полицию.
Все трое были необузданны и упрямы, пока один за другим не поступили на службу в специальные подразделения, а потом и в Агентство.
Единственное, что осталось неизменным с самого детства, – это их взаимоуважение. Подростками они доверяли друг другу самые сокровенные мысли, взрослыми – свои жизни.
Вот почему Кэмерон и Мэтью сидели за своим столиком в своем любимом баре, и ни один не решался начать этот разговор.
Оба не хотели пускаться в пустую болтовню, но братьям было совершенно очевидно, что Алекса нужно возвращать к жизни.
И, проклятье, если для этого потребуется посадить его под замок, то они сделают это.
– Но это серьезный шаг, – высказал свое мнение Мэтт.
– Называй, как хочешь, мне все равно. Мы должны что-то сделать, – отозвался Кэм.
– Да. Знаю. Мы не можем позволить ему продолжать в том же духе.
– Это уж точно. – Кэм заказал еще по пиву. – Черт возьми, сколько же с ним хлопот! Алекс перестал высовывать нос из дома. Ходит, как зомби, только на работу. Пытаешься с ним поговорить, он отвечает «да» или «нет», а если повезет, скажет «не знаю».
– Даже в тот день, – продолжил Мэтт, – когда мы рассказали ему о связи Шоу и Дженнаро. Он никак не отреагировал.
– Еще бы! Узнать, что Шоу возглавлял переправку наркотиков из Колумбии! Я бы тоже ничего не смог выговорить.
– Но ведь Шоу пытался убрать и нас, а не только Кару. Кстати, Алекс так ни разу и не упомянул ее имени с тех пор.
– Леанна считает, что это из-за расставания с Карой Алекс стал таким, – помолчав, сказал Кэм.
37 
