Последние отзывы

  23  

— Нет, — прошептал Джесс. — Я сам…

Оттолкнув ее руку, он медленно, очень медленно (казалось, она умрет от нетерпения) стянул с нее майку и улыбнулся.

— Я и забыл, что их две.

Так же медленно Джесс снял вторую майку.

Улыбка исчезла с его лица. Глаза опустились на грудь Сиенны. Когда он снова поднял их, там было все, что женщина мечтает видеть в глазах любовника. Взгляд был наполнен таким обещанием, что обжигал как огонь.

Сиенна ощутила, как затвердели ее соски и приподнялась грудь, а ведь он еще не прикоснулся к ней. Ни один мужчина не действовал на нее подобным образом.

Но разве был у нее когда-нибудь мужчина, похожий на Джесса Блэквулфа?

Ее эмоции были столь сильны, что даже пугали. Но Сиенна не желала останавливаться.

Джесс взглянул на нее. Женщина затаила дыхание. Какое выразительное лицо, словно вырезанное искусным резцом мастера!

Не отводя глаз, он дотронулся до ее груди — одно легкое прикосновение тыльной стороной ладони.

Стон вырвался из ее горла.

Джесс провел пальцем по напряженному соску. Раз. Другой. Сиенна выдохнула его имя. Поймала его руку, но он мягко отстранил ее, продолжая поглаживать грудь, а затем опустил голову и взял сосок в свой горячий влажный рот.

— Джесс, пожалуйста… Я сейчас… я сейчас…

Все вокруг исчезло. Сиенна издала крик, такой же необузданный и дикий, как гроза за окном. Джесс прильнул к ее рту, вбирая в себя крик женского экстаза.

Она снова выдохнула его имя. Нащупала пальцами пуговицы. Что-то прорычав, он отстранил ее руки и сорвал с себя рубашку. Посыпались пуговицы, затрещала ткань.

— Приподнимись, — попросил Джесс.

Сиенна приподнялась. Он стянул с нее брюки, и она осталась обнаженной.

— Сиенна…

Губы Джесса исследовали ее рот. Ее горло. Ее грудь. Его пальцы медленно двинулись вниз — к талии, животу, бедрам… Сиенна вскрикнула.

Его рука опустилась между ее бедер, и женщина с головой погрузилась в ощущения.

Ощущения. Джесс утонул в них. В шелковистой мягкости ее кожи. В биении ее сердца, в тихих стонах, которые она издавала, когда он прикасался к ней. В аромате тела Сиенны — чуть мускусном и таком возбуждающем, что он начал терять контроль над собой.

Джесс закрыл глаза и глубоко вдохнул, пытаясь прийти в себя. Он не желал, чтобы все закончилось быстро. Да, порой секс бывает горячим и быстрым. Но не сегодня.

Женщина была столь прекрасна, что он хотел и брать, и отдавать… и чтобы это продолжалось бесконечно.

Он хотел ее всю. Ее мягкий рот, нежную грудь, живот. И потаенный бутон, который распустится под его поцелуями, подводя Сиенну к экстазу снова и снова.

Джесс понимал, что такие мысли опасны, но ничего не мог с собой поделать. Какая же она вкусная! Сладкий крем и мед. Он ласкал Сиенну, постанывая от наслаждения. Затем прижался губами к ее животу, но, как только Джесс попытался спуститься ниже, женщина вплела пальцы в его волосы и притянула к себе.

Сиенна прошептала его имя.

Ее бедра приподнялись.

С рычанием Джесс прижал Сиенну к себе.

Она застонала, потом вскрикнула. Джесс прильнул к ее губам, словно томимый жаждой путник к живительному источнику.

— Да, — шептал он, — да, детка, так… Именно так… Для меня… Только для меня…

Он поцеловал ее грудь, шею, чуть задержавшись возле нежной впадинки, чтобы почувствовать, как ускорился ее пульс под его губами; капли пота выступили у него на лбу — Джесс с трудом удерживался от желания взять ее прямо сейчас.

Стоит ему оказаться в ней — и он долго не продержится.

— Джесс, — выдохнула Сиенна. — Джесс…

Ее мольба наполнила его восторгом.

— Скажи мне, — жарко шептал он, — скажи мне, чего ты хочешь…

— Тебя, — отвечала женщина, расстегивая его ремень, — тебя…

И вдруг словно тысячи солнц наполнили комнату. Включилось электричество. Казалось, в доме загорелись все лампочки. Свет струился отовсюду, нарушая самый интимный момент в жизни мужчины и женщины.

Сиенна вскрикнула, прикрывая глаза рукой. Джесс поймал ее руку, пытаясь разжать судорожно стиснутые пальцы.

— Ничего, ничего… — повторял он, пытаясь успокоить ее.

Сиенна смотрела на него. Он видел такой взгляд у косули, когда та, вдруг увидев охотника, замерла на лесной тропинке. А еще — на лицах людей, которые считали себя неуязвимыми и вдруг понимали, что тоже смертны…

  23