13 
— Что вы кричите?
— Да, кричу. Послушайте. Это не я придумал. У меня была своя жизнь, которая меня устраивала. А теперь я полностью погряз в вашей жизни, хотя мне этого вовсе не нужно.
— Поэтому мы завтра летим в вашу страну?
— Вы так говорите, словно мы отправляемся на Марс.
— У меня нет паспорта.
— Есть. Эстес дал мне документы. Ваше свидетельство о рождении, аттестат и паспорт с визой.
— Но я вовсе не хочу… — В ее голосе послышался страх, хотя она и постаралась его скрыть. — Я не понимаю, зачем вам везти меня в США. Вы же должны найти мне мужа-бразильца. Лучше сделать это здесь.
— Я беру вас туда, потому что я там живу, там у меня бизнес. Там люди, которые от меня зависят.
— А у меня ничего и никого нет. Вы это хотите сказать, сеньор? — Она гордо вскинула голову.
— Да. Нет. Черт, Катарина…
— Мужчина не должен так выражаться в присутствии женщины. — У нее навернулись на глаза слезы.
— Ты не должна плакать, приказала она себе.
— А мужчине нельзя так фамильярно обращаться к женщине.
— Отлично. Вы собираетесь напоминать мне правила этикета девятнадцатого века всякий раз, когда мы заходим в тупик?
— Этикет — основа отношений в обществе.
— О господи! — взмолился Джейк. — Перестаньте цитировать матушку Элизабет. Со школой и нравоучениями покончено. На следующей неделе вы уже будете жить в Нью-Йорке, носить нормальную одежду и встречаться с разными людьми.
— Я сама сшила свое платье, хоть и ненавижу шить. — У нее потекли слезы.
— Катарина. Извините. Я не хотел… Не плачьте…
— Я не плачу… — всхлипывала она. — Я никогда не плачу.
Девушка зарыдала так горько, что у Джейка сжалось сердце. Он обнял ее и принялся утешать, ласково поглаживая по спине. Он растерялся, не зная, как себя вести.
Она уткнулась лицом в его плечо. От нее веяло шампунем и печалью. Ему казалось, что это он ее расстроил.
— Подходящий бразильский муж, — всхлипывала она, — будет считать меня своей собственностью.
— Успокойтесь, — ласково сказал Джейк, гладя ее по спине.
— Здесь так заведено. Мужчины — властители.
— Я не стану выбирать такого.
— Вы выберете первого же, отвечающего условиям завещания. Вы сами это сказали. У вас только два месяца, чтобы выдать меня замуж.
— Катарина…
— Не понимаю, зачем вам это.
Джейк не ответил. Что сказать? Как объяснить ей, что он хочет увидеть своих сводных братьев, о которых ничего не знает?
И почему он должен что-то объяснять?
Джейк разжал руки и отступил на шаг.
— Уже поздно, — мягко начал он. — Завтра у нас будет тяжелый день.
Ее залитые слезами глаза вызывающе блеснули.
— Я не поеду с вами, сеньор.
— Поедете. И не надо больше называть меня сеньором, мне это надоело. Меня зовут Джейк.
— Матушка Элизабет сказала, что Джоаким.
— Джейк, — резко оборвал он. — Так и называйте меня.
— Хорошо. Мне все равно.
Ей все равно, потому что она не собирается ехать с ним на север.
Джейк принялся задумчиво шагать по комнате, машинально ероша волосы. Как сделать, чтобы она не сбежала? Когда этот кошмар закончится, он со смехом будет вспоминать всю историю, но сейчас…
Обе спальни снаружи не запираются. Как быть? Лечь под дверью ее комнаты? Он устал так, что заснет и на гвоздях. Его не разбудит и стадо слонов.
Есть только один способ, но прежде надо показать Катарине, что он джентльмен, и дать ей шанс быть леди.
— Кажется, вас многому научили в школе, — произнес он. — А говорили ли вам, как важно быть честной?
— Разумеется. Честность должна быть во всем. — Катарина, перестав плакать, удивленно поглядела на него.
— И когда человек дает слово, его надо держать, не так ли? Это ведь тоже вопрос чести.
— Естественно. Джейк кивнул.
— Рад это слышать. А теперь дайте мне слово, что вы не попытаетесь сегодня ночью сбежать из своей комнаты.
— Я даю вам слово, что не попытаюсь сегодня ночью сбежать из своей комнаты.
— Тогда я ложусь спать. И вам советую сделать то же. Помните, вы дали слово, а это вопрос… — Джейк запнулся, осознав, что почти угодил в приготовленную ею ловушку.
Катарина вскрикнула, когда он схватил ее за руку.
— Что вы делаете?
Он тащил ее в свою спальню.
— Оставьте, сеньор. — Она упиралась. — Джейк. Вы не можете… Вы попросили меня дать слово, и я дала его.
13 
