139 
Сенара с полубезумными глазами пришла ко мне.
— Все так быстро изменилось! — сказала она. — В конце концов ты все же получила своего Фенна? Кто бы мог в это поверить? Теперь он знает, какой был дурак, когда думал, что ты могла спокойно наблюдать за делами своего отца. И ты видишь, какой он благородный: он приходит убить, но затем спасает! Теперь вы можете со спокойной совестью и бьющимися в унисон сердцами жить счастливо.
— Ты можешь смеяться над нами, Сенара, но мы будем счастливы.
— А что со мной?
— Будем надеяться, что ты тоже…
— Дикон уезжает в Голландию! Буду ли я счастлива без него?
— Когда мы поженимся, — сказала я, — я буду жить в Тристан Прайори. Ты тоже должна приехать туда, не думаю, что ты будешь счастлива здесь, в замке.
— Я буду ткать паутину своего колдовства?
— Перестань так говорить!
— Моя мать ушла.
— Ей пришлось уйти: она убила мою мать и убила бы меня, но я вовремя поняла это.
— И что же с ней случилось?
— Я думаю, что она ушла в море.
Сенара громко захохотала:
— О, Тамсин, ты не меняешься! Ты думаешь, она была полна раскаяния?
— Нет, но она поняла, что ее положение безнадежно. Ее разоблачили как убийцу, и мой отец стал калекой до конца жизни. Должно быть, ее давил тяжелый груз грехов!
— Никогда! Я хорошо ее знала, Тамсин, лучше, чем ты! Она вышла из знатной испанской семьи, путешествовала на корабле со своим мужем, моим отцом, и их корабль напоролся на «Зубы дьявола». Мать не простила этого: она явилась сюда с намерением разрушить жизнь в доме, который изменил ее жизнь, обольстила твоего отца, и они сразу стали любовниками. Сразу после моего рождения она уехала, и отец купил ей дом в нескольких милях отсюда, в лесу! Он навещал ее, и там она плела свой заговор. Потом она вернулась и избавилась от твоей матери, чтобы выйти замуж за твоего отца! И она вышла за него, но устала от здешней жизни: она вспоминала Испанию, жаркое солнце, цветы и изящные манеры придворных. Ведь она была из знатной семьи! Лорд Картонель приходил не ко мне, Тамсин! Он приходил к матери, она уехала с ним в Испанию, и мы никогда больше не услышим о ней!
— Это все правда или твоя очередная выдумка?
— Красивая история, правда? Ты увидишь, что лорд Картонель тоже исчез. Он — испанский шпион, я уверена в этом. Ты больше никогда не увидишь их обоих!
— Но неужели Мария могла оставить тебя, свою дочь, чтобы никогда больше не встретиться?
— Очень даже легко! Она ведь оставляла меня и раньше, не так ли? Она не хотела детей: они не укладывались в ее жизненные планы. — Сенара пожала плечами. — Тебе это трудно понять… при таких матери и бабушке. Мы — другие: она — колдунья в своем роде, а я — в своем. Мы не похожи на обычных людей.
— Сенара, я снова вынуждена просить тебя не говорить так. Это опасно.
— Жизнь опасна, Тамсин! Теперь даже ты это поняла. Когда ты выйдешь за своего Фенна и дети будут играть у твоего подола, жизнь все равно станет опасной.
Конечно, она была права, но что бы жизнь ни приготовила для меня, я была готова встретить это с Фенном.
Мелани хотела, чтобы я поскорее вышла замуж, хотя я говорила, что хотела бы подождать с этим и помочь ей ухаживать за отцом, но она и слышать об этом не желала. Отец был в недоумении и не мог поверить, что такое случилось с ним, Колумом Касвеллином, человеком, который всегда делал то, что задумал. Как ни странно, лучше всех утешала его Мелани. Удивительно, сколько силы воли оказалось у этой уравновешенной девушки! Мой брат Коннелл тоже изменился: теперь он был главой семьи. Ведь несчастный калека, каким стал теперь мой отец, вряд ли мог теперь чем-то руководить. Казалось, что новые обязанности придали Коннеллу сил. Он увидел и Мелани в новом свете: она больше не была для него унылой женой, на которой он в свое время женился для удобства. Когда-то я думала, что он с годами становится все больше похожим на отца, но теперь этот процесс остановился. Казалось, будто откровение снизошло на брата, и он нашел опору в самом себе. Я была рада за него… и Мелани.
Был уже вечер, и быстро темнело. Мы с Сенарой беседовали в моей спальне, когда внезапно я увидела в окно, что к нам приближаются какие-то огни. Это была группа людей с факелами, поднимавшихся по склону к замку.
Я прислушалась к их монотонным выкрикам и, когда разобрала слова, похолодела:
— Отдайте нам ведьму!
139 
