Особенно,... 
78 
Глядя в бездонные зеленые глаза Тайрелла, Жанна поняла, что спорить бесполезно.
— Держу пари, на войне Севера с Югом ты был офицером.
Он удивился, но затем улыбнулся:
— Ты права, милая. А теперь давай-ка поднимай свою хорошенькую попку наверх из этой расселины. Если заметишь что-то подозрительное, сымитируй крик ястреба, как ты делаешь, подзывая Зебру. И пистолет прихвати.
Не говоря ни слова, она заткнула оружие за пояс и выбралась на поверхность. Тогда Тай снова занялся Люцифером.
— Ну что ж, мальчик, пришло время убедиться, что в тебе есть не только агрессия, но и здравый смысл. Я почему-то не верю, что ты совсем дикарь.
Спокойно разговаривая с жеребцом, Тай потянулся к своему рюкзаку и достал оттуда отороченные овчиной конские путы, взятые им в лавке Проповедника в надежде когда-нибудь применить их. Надежно поместив их на передние ноги жеребца, он перерезал ткань, которой Жанна привязала переднюю ногу к задней. Люцифер затрепетал, но не предпринял попытки немедленно подняться, почуяв свободу. Тай нежно гладил его брюхо и говорил ему успокаивающие слова до тех пор, пока мустанг не перестал дрожать.
— Хорошо, мальчик, очень хорошо. Я начинаю думать, что ты не только красивый, но и умный.
Тайрелл вытащил из своего рюкзака длинный кнут из сыромятной кожи и стальное кольцо. Ловко орудуя пальцами, завязав несколько узлов и продев несколько петель, он сделал вполне сносный недоуздок.
— Тебе это не понравится, но со временем привыкнешь. Полегче, сынок, полегче! — приговаривал Тай, надевая недоуздок на голову скакуна.
Люцифер всхрапнул и снова принялся дрожать, почувствовав на себе инородный объект. Тайрелл терпеливо поглаживал его голову и шею, чтобы дать ему привыкнуть. На этот раз жеребец успокоился гораздо быстрее, словно его тревожность несколько притупилась или он решил, что беспокоиться не о чем — с каждым последующим происходящим с ним событием. Тай надеялся, что Люцифер ведет себя так потому, что все понимает, а не потому, что слабеет, но возможность проверить это у него появится только тогда, когда они выберутся из расселины.
— Послушай меня, сынок. Сейчас тебе предстоит испытание. От тебя требуется лежать спокойно и показать мне, какой ты на самом деле благовоспитанный джентльмен, несмотря на твои дикарские замашки.
Медленно и осторожно он снял повязку с глаз жеребца. В первое мгновение Люцифер сохранял неподвижность, затем попытался встать на ноги. Тай немедленно прижал его голову к земле и удерживал ее в таком положении, не переставая тихо нашептывать мустангу на ухо и поглаживать напрягшиеся мускулы его шеи.
Тай не смог бы ответить, сколько времени ему понадобилось, чтобы преодолеть страх Люцифера и достучаться до его разума. Он знал только, что с него сошло семь потов, прежде чем жеребец наконец перестал бороться и присмирел, убаюканный спокойным голосом и лаской.
— Как, черт побери, ей удалось удерживать тебя достаточно долго, чтобы надеть на глаза повязку? — подивился Тай, обращаясь к мустангу. — Или ты привык к ее запаху?
Ответный взгляд черных бездонных глаз Люцифера показался ему разумным. В нем не было ни враждебности, ни дикого желания сражаться за свою свободу, только настороженность, которую мустанги впитывали с молоком матери.
— Интересно, что у тебя были за родители. Уж наверняка не дикие лошади. В тебе определенно течет кровь берберских скакунов. Мой папаша отдал бы весь свой табун в обмен на тебя и считал бы это выгодной сделкой. Ты первоклассный конь, Люцифер, и теперь принадлежишь мне.
Мустанг дернул ушами, внимательно вслушиваясь в звуки человеческого голоса.
— Ну, признаться откровенно, ты принадлежишь мне только наполовину, — поправился Тай. — Вторая половина принадлежит этой упрямой девчонке, хочет она того или нет. Тебе не о чем волноваться, сынок. Если ты не сумеешь смириться с жизнью в неволе, я отпущу тебя, как и обещал. Тем не менее признаюсь, что мне очень бы этого не хотелось. У Логана я оставил несколько отличных кобыл. Я намерен отвести тебя в Вайоминг и получить от тебя хотя бы один помет жеребят.
Разговаривая таким образом, Тай постепенно смещал вес собственного тела с головы скакуна.
— Готов снова попытаться встать? Медленно, сынок, медленно и осторожно. Ты же не собираешься устремиться прочь из этой тесной расселины и покалечить нас обоих, правда?!
78 
