Особенно,... 
53 
Нет, Курт никогда не станет навязывать себя женщине силой. В глубине души она понимала это с самого начала. И все же по ночам, задыхаясь от слез в своей одинокой постели, не могла не мечтать о том, как он войдет, откинет одеяло, скрывающее ее прелести, как она потянется ему навстречу, как он нежно коснется ее и прошепчет слова, которые она так жаждет услышать…
Лорелея сглотнула подступившие к горлу слезы. Этого не будет. Она жестоко оскорбила своего мужа, и он никогда ей этого не простит. И она – разве она может его простить? После всего, что он сделал, после того, как втоптал ее чувства в грязь! Нет, ни за что! Она его ненавидит – и будет ненавидеть до конца жизни! Порыв холодного ветра пронесся по оголенным ветвям деревьев во дворе. Лорелея уронила голову на руки и зарыдала.
По-своему страдал и Курт. Но все-таки теперь, по зрелом размышлении, успокоился. Гнев его иссяк. Что толку злиться? В конце концов, он остался в выигрыше – получил сына. И не скажешь, что потерял жену, – ведь жены у него, по сути дела, и не было.
Сейчас, находясь в своем офисе, Курт отодвинул кресло и подошел к окну. Никогда прежде он не обращал внимания на капризы погоды, но в этом году унылый осенний пейзаж наводил на него непривычную тоску. Постояв немного у окна, он вернулся к столу, не садясь еще раз просмотрел последнюю страницу документа, поднял ручку и аккуратно поставил на положенном месте, в нижнем углу, свою подпись.
Дело сделано. «Дамское изящество» принадлежит Лорелее.
Это следовало сделать еще несколько недель назад, но… сначала авария, потом… Потом он был ослеплен яростью и не мог рассуждать здраво.
Курт сел в кресло и решительно нажал на кнопку переговорного устройства.
– Катлина! Черт побери, Катлина, вы меня слышите?
– Вас весь город слышит, и даже без интеркома, – послышался совсем рядом укоризненный голос секретарши.
Курт вздернул голову. Катлина стояла в дверях: ручка в одной руке, блокнот в другой – настоящее воплощение деловитости и профессионализма. Он поморщился, но решил пропустить ее замечание мимо ушей.
– Я ухожу. – Курт поднялся из-за стола. – Все адресованные мне деловые звонки, если они еще будут сегодня, перенесите на завтра.
– Понимаю.
Молча, с бесстрастным лицом Катлина проводила босса глазами. Она не понимала, что происходит с Куртом Рудольштадтом. Очевидно, он несчастен – но почему? У него красавица жена, сын, который его обожает… Непостижимо. Порой Катлине хотелось хорошенько встряхнуть своего шефа, но есть вольности, которых ни одна секретарша не может себе позволить.
Вздохнув, она подошла к его столу, чтобы навести на нем порядок, и заметила только что подписанный документ…
– Герр Рудольштадт! Герр Рудольштадт! – Курт обернулся – секретарша бежала за ним. – Вы забыли вот это.
– А, спасибо. Хорошо, что вы заметили.
– Вы щедрый человек, герр Рудольштадт. Жаль только, счастья деньгами и дорогими подарками не купишь.
Лицо Курта побагровело.
– Что вы сказали?
– Можете меня уволить, – гордо выпрямившись, отчеканила Катлина. – Разумеется, во что вы превращаете свою жизнь – не мое дело.
– Вот именно, – холодно ответил он. – Не ваше. Следите за своим языком, Катлина. Вы можете зайти слишком далеко.
– Сын вас боготворит. Жена – обожает. А вы бродите по офису мрачный, словно грозовая туча, и отпугиваете клиентов своей зверской физиономией!
– Что за чушь! Я знаю, что сын меня любит, нет нужды мне об этом напоминать!
– И ваша жена тоже.
– Хватит. Собирайте вещи. Вы уволены.
– Можете меня уволить, но от этого правда не станет ложью.
– Черт побери! – взревел Курт, со всей силы ударив кулаком в стену. – Вы-то что знаете о моей жене и о том, как она ко мне относится?
– Когда вы пострадали в аварии, она дневала и ночевала в больнице. Не отходила от вашей постели. Если бы, не дай Бог, вы умерли, то она бы, думаю, не надолго вас пережила.
– Вы сами не понимаете, что за чушь несете!
– Вот как? – Катлина грустно улыбнулась. – Gute Nacht, герр Рудольштадт. Пойду собирать вещи.
– Да бросьте! – проворчал Курт. – Никто вас не увольняет. Просто впредь держите язык на привязи и верьте мне, когда я говорю, что вы не все на свете знаете.
– Доверие, repp Рудольштадт, просто так не дается. Его надо заслужить.
– Так, теперь вы начали потчевать меня добрыми советами! Что же замолчали? Договаривайте до конца!
– Вы тоже не все на свете знаете, герр Рудольштадт. Особенно когда речь идет о чувствах женщины.
53 
