Особенно,... 
50 
Майкл тут же отбросил эту мысль. Нет, зеркало ей не потребуется. Он будет служить ей горничной. Трюмо. Всем, чем нужно.
Внезапно он вспомнил, что на туалетном столике лежит ее зубная щетка, та, что распаковала домоправительница Мэри, но гребень был только один — его.
Он сделал это специально: пусть держит резную янтарную рукоять, погружает зубья в пряди и при этом вспоминает, что этот янтарь держала его рука, что это он расчесывал ее волосы накануне. И будет опять перед тем, как она заберется в постель в поисках утренних удовольствий.
Майкл не уловил, когда она взяла этот гребень, только услышал, как стукнул янтарь по дереву. Затем наступила тишина: женщина искала закатившуюся куда-то заколку.
Улыбка коснулась его губ. Нет, зеркало ей не потребуется. Она справится с прической и без него — самостоятельный человек.
Майкл не препятствовал, когда Энн выскользнула из двери спальной в коридор: будет лучше, если она позавтракает одна. Разум, не затуманенный чувственными удовольствиями и вином, проявит большую пытливость.
Он расслабился. Подрагивание возбужденного члена не казалось неприятным. Люди Габриэля и его слуги станут ее охранять, пока он не вернется.
Майкл перевернулся на спину и откинул одеяло. И это движение напомнило ему, что его возбуждение — не совсем результат желания. Корсет Энн лежал на шезлонге. В глазах Майкла вспыхнуло изумление. Его так называемая старая дева по-настоящему обретала свободу.
Ванную наполняли глубокие тени. Французское сиденье туалета орехового дерева в тусклом свете казалось безжизненно коричневым. Аккуратно опущенное на фаянсовый, под слоновую кость, с бирюзовыми прожилками унитаз, оно свидетельствовало о том, что в доме появилась женщина.
Майкл наклонился и поднял крышку, но напомнил себе, что сиденье надо опустить для Энн. Отряхнув капли, он дернул медную ручку и повернулся к раковине.
Коробка спичек стояла рядом с коробкой бумаги. Майкл сжал зубы, чиркнул спичкой и поднес шипящую головку к канделябру справа над раковиной. Неловко достал вторую спичку и зажег левый канделябр.
Накануне Энн заметила его страх, когда он разжигал в библиотеке камин. Она дала ему утешение, но не понимала, какой опасности подвергалась сама.
Майкл задул спичку и бросил в унитаз, потом заткнул фаянсовую чашу резиновой пробкой с медной накладкой и отвернул оба вентиля из слоновой кости. Хлынула вода, в воздухе заклубился пар. В расположенном сбоку под раковиной шкафчике орехового дерева он нашел бритвенный прибор — стаканчик, помазок и опасную бритву. Подставил помазок под горячую струю, а затем вспенил им кусочки мыла на донышке стаканчика. Поместил стаканчик в золоченую витую подставку, завернул воду и плеснул на лицо и шею. А затем принялся намыливать влажную кожу.
Майкл не нанимал лакея. Он не хотел, чтобы на него смотрел посторонний человек, когда сам он не мог его видеть. Да никогда бы и не доверил чужому свою беззащитную шею.
Раскрыв бритву, он принялся тщательно бриться. И вдруг представил, что сам режет кому-то горло. Брызнет кровь — горячая, терпкая, но не похожая на сперму. Наслаждение — свойство жизни, а не смерти.
Майкл выбрил левую щеку, затем правую. Пятью умелыми взмахами бритвы. Поджав губы, провел лезвием по подбородку, под носом.
Черт возьми!
Он порезался и почувствовал, как кровь выступает из царапины.
Внезапно ему захотелось к Энн. Он быстро доскоблил лицо и шею и поставил на место бритвенный прибор. Жжение антисептического карандаша напомнило о пламени, которое исковеркало его тело и убило Литтла.
Такая же судьба ожидала Энн, если ему не удастся ее уберечь. Майкл открыл дверцу под раковиной и застыл. Вид зубной щетки Энн с простой деревянной ручкой среди его, с ручками из слоновой кости, вызвал внезапное стеснение в груди. Он наскоро почистил зубы и швырнул щетку обратно в тумбочку. Проклятие! Он забыл опустить сиденье на унитаз.
В зубьях гребня запутались светлые волосы и один черный волосок. Внезапно Майкл вздрогнул. Ее шляпка исчезла. Вместе с заколками. Он сложил все вместе, а теперь ничего не осталось.
Энн не взяла бы шляпки, если бы не собиралась выйти на улицу.
Рауль не знал, что к услугам Майкла в ближайшей платной конюшне находился экипаж с кучером. Значит, Энн придется нанимать кеб. Значит, рядом не будет никого, кто мог бы ее защитить,
Майкл сгреб с пола одежду, которую разбросал у кровати, когда ушел Габриэль. Бешеные удары сердца подгоняли его. Правый ботинок на ноге. Черт! Он никак не мог развязать шнурки на левом.
50 
