20 
После того как дверь за Корой закрылась, Гатти завел двигатель и понесся по вечерней магистрали, унося в себе невысказанные слова и нереализованные желания.
* * *
– Нет!
Резкий звук собственного голоса, полного боли и отчаяния, разбудил Кору. Она обхватила ледяными руками колени, стараясь унять жуткую дрожь во всем теле.
Невидящими глазами Карина смотрела в окно, желая только одного – чтобы кошмар ушел и пришло спокойствие.
Раньше с ней ничего подобного не случалось. Кошмар преследовал ее со студенческих лет, но с годами стал приходить все реже и реже, настигая ее лишь тогда, когда Карина была в особенно взвинченном состоянии. Странно, но она не чувствовала сегодня повода для его возвращения.
В прошлом Кора всегда знала, чем закончится сон. Но сценарий в этот раз изменился... Мужчина... Темная комната, его липкие руки, тянущиеся к ней... Она бежит в темноту ночи, оказываясь одна на пустынной мокрой улице... А за ней неотрывно следуют тяжелые мужские шаги.
Раньше она всегда просыпалась до того, как преследователь мог схватить ее, но сейчас, сейчас...
Она сжала зубы, чтобы хоть как-то сдержать дрожь.
В этот раз она не проснулась: он поймал ее, обхватил руками так, что невозможно было бежать.
Она отчаянно сопротивлялась ужасу, охватившему ее, пыталась посмотреть ему в глаза с мольбой о пощаде.
Но, развернув лицо к нему, Карина увидела Луиджи. Она узнала его. И всегда столь ужасные во сне объятия вдруг стали мягкими, надежными и желанными.
Облегчение разлилось по напряженному телу. Страх сменился радостью, и она придвинулась ближе к сильному телу стоящего рядом мужчины, стараясь забыться в надежном тепле его груди. Кора вдыхала запах его кожи, волос, наслаждалась нежными объятиями. Он утешал ее, ласково целуя шею, и поглаживал по растрепанным волосам.
– Это ты, – мягко произнесла она и прижалась к нему еще сильнее, ища поддержки в его близости, улыбаясь своим недавним страхам.
В голове крутилась лишь одна мысль: как можно было бояться Гатти, ведь он не причинит ничего плохого. Он обхватил ладонями ее узкое лицо и коснулся губами зовущих губ. Карина потянулась ему навстречу, обняла и представила, как прижмется к его обнаженному телу, как испытает то, о чем мечтает каждая женщина... И они не станут вновь открывать друг друга, ведь все уже давным-давно известно. Они погрузятся в омут страсти и наслаждения...
Луиджи нежно вытирал слезы с ее щек, как бы извиняясь за то, что испугал ее. И Кора чувствовала себя не только в безопасности и тепле, – она была любимой, желанной и защищенной. Женщиной в самом прекрасном смысле этого слова.
Женщиной. Карина прикусила губы и сильнее сжала кулаки. Она всегда была женщиной. И не нужен мужчина, чтобы убедиться в этом. И в особенности не нужен этот Гатти.
Она не могла объяснить самой себе, почему Луиджи так действует на нее. Ничего в этом мире она не желала так страстно, как его близости и тепла. Кора почувствовала, как краска заливает ее лицо, и ощутила непреодолимую истому во всем теле...
Когда Барбара говорила, что мачеха вполне могла бы вновь выйти замуж, Кора спасалась от этой фразы утверждением, что она и так счастлива.
Ее никогда не волновали мысли о физической близости с мужчиной, потому что печальный опыт, так и не закончившийся ничем, не принес ей ничего, кроме отвращения и долгих страхов. Однажды она с подругой обедала в ресторане, и та обратила внимание на прекрасную фигуру официанта. Тогда Кора с облегчением подумала, что ей бы это и в голову не пришло.
Конечно, после замужества она порой задумывалась о неполноценности брака. Но со временем это прошло. Оливер относился к ней как к младшей сестре, и Карина перестала думать о супружеских обязанностях. Да и падчерица отнимала у нее очень много времени.
А сейчас ей тридцать лет, она вдова, и ей уютно и надежно в своем маленьком мирке.
Порой она ловила на себе мужские заинтересованные взгляды, но ей всегда удавалось показать, что она не испытывает ответных желаний или чувств. И Кора не думала, что когда-нибудь воспримет мужчину как сексуальный объект.
Она продолжала смотреть в темноту ночи, злясь на себя за потерю обычного контроля. Какая-то частичка тела уже не принадлежала ей. Это было опасно. Карина понимала все и злилась, что позволила чужаку вторгнуться в ее мысли и разбудить мечты, столь чуждые прежде. Она прокрутила в голове недавний сон а покраснела при воспоминании о том, что во сне она была инициатором страсти, вспыхнувшей между ними.
20 
