10 
Он так и сделал, двигаясь медленно, будто во сне. Помог ей встать на ноги, но не отпустил.
Взглянув ему в глаза, Джулия увидела там отражение своих собственных эмоций, и это еще больше обозлило ее.
— Что вы здесь делаете? — с трудом выговорил он.
— Пытаюсь спасти это здание от беды. Прорвало трубу.
Он, казалось, был в растерянности.
— Что.., что вы сказали?
Джулия скрипнула зубами. Неужели этот тип не может усвоить больше одной мысли зараз?
Тут она увидела, что его взгляд прикован к ней, и в ту же секунду поняла, что ее лифчик во время борьбы расстегнулся и съехал вниз, обнажив ее полные, роскошные груди. Джулия бешено выкрутилась у него из рук и крикнула:
— Вы можете послушать меня?
— Я и так вас слушаю, — растерянно сказал он.
— Ведите себя прилично, ладно?
Эти слова, казалось, вернули его в реальность.
— Простите меня, должно быть, это произошло, когда.., это вышло случайно…
— Этого бы не случилось, если бы вы на меня не набросились. — Она пыталась застегнуть на спине лифчик, но от злости не могла сосредоточиться, и у нее ничего не получалось.
— Вам помочь? — спросил он.
— Только без шуточек.
— Обещаю. Буду считать, что мне повезло, если выберусь отсюда живым.
Она повернулась и стояла к нему спиной, пока он застегивал лифчик; его пальцы мягко касались ее кожи.
Закончив, он кротко спросил:
— Можно мне все же поинтересоваться, что вы здесь делаете?
Джулия вспомнила о треснувшей трубе, которая в последние несколько минут отступила в небытие.
— Тут у вас лопнула труба. Может залить все здание.
Она повела его к месту аварии. Винченцо понял опасность, и у него вырвалось резкое слово, прозвучавшее как ругательство.
Он сдернул с себя шарф и накрутил его на трубу. Но и шарф сразу же промок.
— Принесу что-нибудь ненадежнее, — отрывисто сказал он ей.
Винченцо задержался ровно настолько, чтобы стянуть с себя куртку и набросить ей на плечи. Потом побежал вниз.
Джулия сунула руки в рукава куртки, которая оказалась уютной и теплой. Последние несколько минут были для нее сильной встряской.
Через несколько минут Винченцо вернулся, неся рулон толстой липкой ленты.
— Это пока продержится, — сказал он, наматывая ее на трубу. — Но нужен водопроводчик.
Он вынул сотовый телефон и набрал номер. Последовал короткий разговор по-венециански.
— Водопроводчик будет примерно через полчаса. — С этими словами Винченцо вернулся к трубе и продолжил наматывать ленту. Джулия села по другую сторону.
— Как вы оказались здесь, наверху? — быстро спросила она.
— Я собирался тот же самый вопрос задать вам, сказал Винченцо, тщательно избегая смотреть на нее.
— Сначала вы.
— Я был внизу и увидел, что дверь на чердак висит на одной петле. Я подумал, что ее, должно быть, вышибли танком.
— Нет, хватило одной меня, — шутливым тоном сказала она.
— Я поднялся сюда посмотреть, в чем дело. Если вопрос не покажется вам невежливым, как вы здесь оказались?
— В комнате этажом ниже увидела протечку. Вода разрушала потолочную фреску. Честное слово, следовало бы пристрелить болвана, которому принадлежит это здание, за то, что не заботится о нем как положено. Даже не подумал проверить эти древние трубы.
— Вы правы, не подумал, — согласился Винченцо.
— Вот видите. Он просто идиот.
— Может, вы перестанете так размахивать руками? — спросил он. — Если, конечно, хотите, чтобы я вел себя как джентльмен.
— Что? — Джулия посмотрела вниз и схватилась за разошедшиеся края куртки. — Ах, это!
— Да, это! — Он смотрел в сторону. — Можно мне уже повернуться?
— Конечно. Без проблем. Вообще-то, меня не так уж и много, — весело заявила она.
Его губы насмешливо изогнулись.
— Может, судить об этом лучше мне?
Он разглядывал ее, пораженный тем, как изменилось ее лицо. Ее глаза блестели; придя, казалось, почти в состояние экзальтации, она откинула свои длинные волосы назад, и Винченцо получил один из редких шансов как следует рассмотреть ее лицо.
Куда девалась та тень женщины, которую я видел всю прошлую неделю? — подумал Винченцо. В этой женщине ощущалась почти демоническая энергия.
— Кстати, почему вы так разволновались из-за аварии? — спросил он.
— Великая красота должна заботить каждого, сказала Джулия твердо. — Сама она не может себя защитить. Ее нужно охранять и беречь. Она принадлежит людям, которые придут после нас.
10 
