Особенно,... 
63 
Из дам первой закончила поиски «сокровищ» Эви, из мужчин — Гарри.
— Я подозреваю тайный сговор, — прошептала я маме.
— Это и понятно. Эви не такая, как всегда. Она кажется по-настоящему счастливой.
Эви получила веер из слоновой кости, украшенный ручной росписью розами, а Гарри — высокую оловянную пивную кружку. Громкие аплодисменты сопровождали вручение призов. Как раз к этому времени зал уже подготовили для танцев, и заиграла музыка.
По традиции вечер открыли моя мама с Диконом, и сразу же к ним присоединились мы с Дэвидом. Гарри танцевал с Эви, а Джонатан с Миллисент.
Почти механически я протанцевала менуэт и котильон и, несмотря на все мои страхи и решения, танцуя с Джонатаном, почувствовала, как во мне растет возбуждение.
— Не могу дождаться завтрашнего дня, — произнес он.
— Я не приду.
— Придешь, — заверил он меня.
Он смеялся, его голубые глаза горели; я почувствовала, как во мне поднимается негодование, обида, ведь он, в отличие от меня, не мучился угрызениями совести. Он был абсолютно доволен положением дел.
Сначала мне было интересно, получает ли он удовольствие от риска, связанного с нашим положением, подогревающим его желание. Неужели ему в самом деле доставляло наслаждение обманывать своего брата, нарушать законы чести, человеческого жития… и религии? Тогда, значит, и моя мораль изменилась? Я испытывала такое же, как и он, страстное желание, но я наивно воображала, что и он тоже чувствует мое угрызение совести и глубокое раскаяние в том, что мы наделали.
Когда гости разошлись, наконец, я с радостью удалилась к себе в спальню.
— Ты очень устала, Клодина, — сказал Дэвид. Я ответила, что день был долгим.
— Тем не менее, он прошел хорошо, — продолжал он. — Несомненно, твоя мать знает, как устраивать праздники. До того как они с отцом поженились, все это проходило совсем иначе. — Он лег рядом со мной и произнес:
— Разве не приятно видеть, как двое детей живут в полном согласии?
— Иногда они спорят…
— Это тоже проявление их отношений, они не могут жить друг без друга. Я счастлив, что все их испытания закончились благополучно: он привез ее домой, и они поженились. Более того, это позволило моей бабушке на старости лет почувствовать полное удовлетворение жизнью.
Он привлек меня к себе:
— Так же будет многие годы и у нас, Клодина. Я приникла к нему и подумала: «Он никогда не должен узнать! Я лучше умру, чем позволю ему узнать».
Его нежность во время нашей близости вызвала у меня слезы.
— Клодина, — спросил он, — что с тобой? Что-нибудь не так?
— О, Дэвид, — ответила я, — я люблю тебя. Я так люблю тебя!
Он поцеловал меня, и, когда заснул, я еще долго лежала без сна, глядя в темноту.
Почему я позволила этому произойти? Как я могла обмануть этого милого человека?
«День дарения коробочек»[4] назывался так потоку, что все, кто в течение года служил нам, приглашались в большой дом, чтобы получить то, что они называли «коробочка», а на самом деле — денежное вознаграждение.
Дикон и мама сидели в зале, пока шла церемония, а мы отправились в Эндерби, так как Миллисент настаивала на том, что хочет осмотреть дом.
Мы отправились большой компанией: Дэвид, Миллисент, Джонатан, лорд и леди Петтигрю, Гвен и Джон Фаррингдоны, Гарри и я. У Дэвида был ключ, и, как только он открыл дверь и мы вошли в холл, раздались возгласы удивления. В утреннем свете его облик вновь изменился. В окна проникали бледные лучи зимнего солнца, разряжая обстановку мрачности и уныния, но, тем не менее, вокруг по-прежнему чувствовалось нечто жуткое, я была уверена, что это ощущение никогда полностью не исчезнет.
— Это и есть галерея с привидениями? — указала Миллисент.
— Так говорят, — ответил Дэвид.
— Думаю, там произошло что-то ужасное. Как хорошо, что я здесь не одна! Я бы наверняка умерла от страха.
— Не нужно бояться, — улыбнулся ей Джонатан. — Некая сила, присутствующая здесь, готова защитить тебя от звенящих бесчисленными цепями призраков и мириад стонущих привидений.
— Не отходи от меня, — распорядилась Миллисент.
— Меня не надо просить об этом.
Глупо, но этот незначительный обмен шутками Джонатана с Миллисент задел меня.
— Какая перемена! — сказал Дэвид. — Этот плотник — великий мастер. Ручаюсь, что за несколько недель он приведет дом в полный порядок.
63 
