Последние отзывы

  111  

— Даже Дэвиду? Он бы, конечно, понял. Он всегда логичен.

Но зачем ему забивать голову ненужными вещами? Мне жаль, что ты видела это.

— Что с Билли Графтером? — спросила я.

— Он исчез. Но это ничего не значит. Мы знаем, как он выглядит. Он может навести на след остальных. Леон Бланшар сейчас в Лондоне, а может, уже и уехал. Я скоро снова должен быть там и, когда вернусь назад, обещаю, Дикон с мамой приедут со мной.

Я приложила руку к голове и устало сказала:

— Надеюсь, что все это скоро кончится.

— Бедная Клодина! Жизнь очень сложна, не так ли?

— Я хочу, чтобы моя была простой, тихой.

— О, ты слишком молода для покоя! — Затем он быстро поцеловал меня. До свидания, моя любовь!

Я обрадовалась его уходу. Он растревожил мою и так неспокойную душу.

* * *

Я поехала повидаться с тетей Софи.

Жанна приветствовала меня:

— Она в постели. Ей было плохо. Это расстроило ее больше, чем я думала.

Она лежала в постели с голубыми занавесками и выглядела измученной.

— О, Клодина! — сказала она.

— Дорогая тетя Софи, тебе было плохо… Жанна рассказала мне.

— Это дом печали, Клодина, — ответила она. Ее пальцы все время теребили пододеяльник. — Почему жизнь всегда так несправедлива ко мне? Почему, стоит мне только полюбить человека, как с ним случается беда?

— Вокруг нас всегда трагедии, тетя Софи.

— Особенно вокруг меня, — сказала она.

— Мне жаль…

— Этот мальчик, этот бедный невинный мальчик…

— О, тетя Софи, не такой уж он и невинный. Удивительно как мало мы знаем о тех, с кем живем рядом.

— Что он сделал?

Он только взял лодку, чтобы развлечься, и какой-то негодяй убил его. Ты можешь это понять? — настаивала она. — Это бессмысленно, — печально добавила она.

— Это трудно понять, тетя Софи. Почему, ты думаешь, он оказался в лодке? Разве он не должен был вернуться в Лондон? Ты думаешь, что он поехал обратно, потому что забыл что-то. Но почему же тогда он решил покататься на лодке?

— Причуда, — сказала она. — У людей есть причуды. Его любимый конь Принц нашел обратный путь. Альберик, должно быть, добрался до моря на нем.

— Ты знала, что у него есть лодка?

— Нет. Он никогда о ней не говорил. Они с Билли Графтером держали это в тайне. Бедные мальчики, бедные наивные мальчики.

— Кажется странным, что они оба решили покататься.

Но тетю Софи не интересовало, почему они уехали. Она думала лишь о своей печали. Я вообще не хотела говорить, потому что не хотела обманывать ее. Пусть она думает, что этот молодой человек, побывав в Лондоне, так соскучился по свежему воздуху, что решил отправиться в море на лодке.

Тетя Софи сказала:

— Убит! Погибнуть в расцвете сил! Он был прекрасным мальчиком, светлым нежным. Я была счастлива с ним.

— Мне жаль, тетя Софи.

— Дитя мое, что ты знаешь об одиночестве? У тебя есть муж, любимый ребенок. Ты счастлива, а я…

— Но, тетя Софи, мы здесь. Мы — твоя семья. Моя мама…

— Твоей маме всегда везло. Фортуна улыбалась ей. У нее был Шарль де Турвиль и сейчас муж, который так заботится о ней. О, я знаю, она красива и у нее такая натура, что люди любят ее, но это так несправедливо, Клодина, так несправедливо. И только потому, что этот молодой человек был приятен мне, развлекал меня, и мне было приятно видеть его в доме, кто-то убил его.

Я беспомощно смотрела на опустившую плечи Жанну. Думаю, что она взяла на себя большую часть горя тети Софи.

Софи взглянула на меня:

— Я не успокоюсь, пока не узнаю, кто убил его. А когда узнаю, то покончу с ним. Я сделаю это.

— О, тетя Софи…

— Не пытайся утешать меня. Я лежу здесь, Клодина, и единственное, что мне осталось, это ненависть… моя жажда мести. Когда я узнаю, кто убил Альберика, я найду возможность расквитаться с ним.

Я не смогла скрыть дрожи. Она, с фанатичным блеском в глазах, выглядела безумной. Ее капор упал с головы. Я мельком увидела скрываемую с такой болезненность, ее морщинистую обнаженную кожу. Бледность лица особенно подчеркивали шрамы.

Я чувствовала переполняющую меня жалость и в то же время страх, потому что где-то в глубине сознания понимала, что если она узнает правду, то назовет меня убийцей. Не важно, что стреляла не я, но без меня не было бы и того выстрела. Никто, кроме меня, не узнал бы о тайной жизни Альберика; он радовал бы тетю Софи и работал против нас в пользу своей страны.

  111