5 
Теперь на нее снизошли мир и покой. Да и на него тоже — по крайней мере сейчас.
— Ты что так летишь, шею хочешь сломать? — вскрикнул Эд, когда Бен едва вписался в поворот на скорости пятьдесят миль в час. — Ведь она уже мертва!
Бен переключил скорость и вновь повернул направо.
— Между прочим, это ты добил последнюю машину, мою последнюю машину, — беззлобно добавил Эд, — а она к тому времени прошла только семьдесят тысяч миль.
— Ну, ведь тогда была погоня, — проговорил Бен. «Мустанг» подскочил на ухабе, и Пэрис вспомнил, что давно собирался проверить шаровые подвески. — К тому же тебя-то я не добил.
— Ушибы и рваные раны.
Проскочив на желтый, Бен включил третью скорость.
— Множественные ушибы и рваные раны.
— Но ведь в конце концов мы их достигли, — улыбнулся Эд.
— Придурки какие-то попались. — Бен резко надавил на педаль тормоза и вытащил ключ из замка зажигания. — А мне из-за них наложили на руку пять швов.
Зевнув, Эд отстегнул ремень безопасности и ступил на тротуар. Рассвет только занимался, воздух был такой холодный, что изо рта шел пар. Однако толпа уже начинала собираться. Плотно закутавшись в плащ и мечтая о чашке горячего кофе, Бен пробирался сквозь толпу зевак к переулку, поперек которого была натянута веревка.
— Хитрец… — Подав знак полицейскому фотографу, Бен принялся рассматривать жертву номер три.
Это была девушка двадцати шести — двадцати восьми лет. Свитер дешевый, синтетический, подошвы спортивных туфель протерты почти до дыр. В ушах поблескивают длинные позолоченные сережки. Лицо основательно подкрашено, что не вязалось с дешевым свитером и вельветовыми брюками.
Вертя в руках вторую с утра сигарету, он повернулся к полицейскому в форме.
— Обнаружил ее какой-то бродяга, — докладывал тот, — мы посадили его в машину и привели в чувство. Он, видно, рылся в помойке и наткнулся на нее. Страшно испугался, побежал по переулку и налетел на нас.
Бен кивнул и стал вглядываться в ровный почерк, которым была написана записка, приколотая к свитеру. На какое-то мгновение его охватила бессильная ярость. Но когда он закончил ее читать, по лицу трудно было что-либо определить. Бен поднял выпавшую из рук девушки большую парусиновую сумку, из которой высыпалась пригоршня автобусных жетонов. День обещал быть длинным.
Через шесть часов они вернулись в участок. По сравнению с отделом по борьбе с наркотиками помещение отдела по расследованию убийств выглядело, пожалуй, не столь мрачно, но чистотой и ухоженностью, как участки городских окраин, не отличалось. Два года назад стены покрасили в стандартный бежевый цвет, как его называл Бен. Летом кафельный пол жег ноги, а зимой превращался в холодильник. Как бы усердно ни трудились уборщицы, вычищая ковры и стирая пыль со стен, в комнатах постоянно стоял запах сигаретного дыма, свежевыпитого кофе и пота. Правда, весной сообща купили цветы на подоконник. В общем, жить было можно, но красивой такую жизнь не назовешь.
Проходя мимо одного из столов, Бен кивнул Лу Родерику, работающему над отчетом. У этого парня все и всегда было в порядке, как у сборщика налогов.
— Тебя ждет Харрис, — сказал Лу, не поднимая головы, выразив товарищу сочувствие интонацией голоса. — Он только что от мэра. Да, и еще, по-моему, у Лоуэнстайн есть для тебя что-то.
— Спасибо. — Бен искоса взглянул на плитку шоколада на столе у Родерика. — Слушай, Лу…
— Даже не надейся, — перебил его Родерик, продолжая, как пулемет, строчить на машинке.
— И это называется друг… — пробормотал Бен и направился к столу, за которым сидела Лоуэнстайн.
«Вот уж кто совершенно не похож на Родерика», — решил Бен. Она колотила по клавиатуре судорожно: начнет, остановится, опять продолжит. Вообще на улице она чувствовала себя уютнее, чем за машинкой. Бен с уважением относился к пунктуальности Лу; но в напарники себе он выбрал Лоуэнстайн. Ее безупречные костюмы и элегантные платья не могли скрыть самых красивых ног во всем отделе. Присаживаясь на краешек стола, Бен не удержался и бегло взглянул на них. «Жаль, что она замужем», — подумал он.
Медленно перебирая бумаги на ее столе, Бен дожидался конца телефонного разговора.
— Как делишки, Лоуэнстайн?
— Сломался мусоропровод, и слесарь хочет за ремонт триста долларов. Муж сказал, что починит сам. — Она заправила в машинку новый бланк. — Правда, это будет стоить нам вдвое дороже. А у тебя как? — Заметив, что он потянулся к бутылке пепси, стоявшей на столе, она шлепнула его по ладони. — Как там с нашим священником?
5 
