Особенно,... 
80 
– Вы дипломатичны, Джулия. Уверен, Ева рассказала вам гораздо больше. – Виктор глотнул содовой. – Мюриэл вне опасности. Выздоровление же, боюсь, будет долгим и трудным.
– Вам нелегко.
Виктор устало взглянул на Джулию. Ее лицо, освещенное луной, возбудило в нем смутные воспоминания, задело какие-то струны… Он не нашел ответа.
– Ева наверняка рассказала вам о нас.
– Да, но я и так знала. Я видела вас здесь некоторое время назад. – Виктор окаменел, и Джулия положила ладонь на его руку. – Я не шпионила. Просто оказалась не в том месте не в тот момент.
– Или в нужном месте в нужный момент, – мрачно произнес Виктор.
Джулия кивнула и, пока он закуривал, тщательно подбирала слова.
– Я понимаю, это личное, но не могу сожалеть. Я видела двух любящих людей. И их любовь не шокировала меня и не погнала к пишущей машинке. Я была тронута.
Виктор чуть расслабился, но глаза остались холодными.
– Ева – лучшая часть моей жизни… и худшая. Можете ли вы понять, почему я хочу сохранить наши отношения в тайне?
– Да, могу. – Джулия опустила руку. – И понимаю, почему ей необходимо рассказать о них. Как бы я ни сочувствовала вам, мой первый и главный долг – перед ней.
– Преданность восхитительна. Даже когда неуместна. Ева – необыкновенная женщина, невероятно талантливая, с глубокими чувствами и несгибаемой волей. При этом она импульсивна и, повинуясь сиюминутным порывам, совершает ошибки, способные перевернуть всю жизнь. Она начнет сожалеть об этой книге, но, боюсь, будет слишком поздно. – Виктор отшвырнул сигарету. – Слишком поздно для всех нас.
Джулия не стала удерживать его. Она не могла предложить ему ни сочувствия, ни утешения.
Из-за кустов послышались голоса. Мужчина и женщина. Спорят. Может, Ева? Уйти или остаться?.. Грубое итальянское ругательство, поток резких слов на том же языке, затем горькие женские рыдания… Пожалуй, лучше уйти.
Сжав пальцами виски и массируя их, Джулия встала.
– Я знаю, кто ты такая!
Джулия мгновенно узнала Глорию Дюбари. Рыдания за кустами прекратились, но шатающаяся-маленькая актриса – вся в девственно-белом – ковыляла по дорожке с противоположной стороны.
– Я знаю, кто ты такая, – повторила Глория, надвигаясь на Джулию. – Маленькая доносчица Евы. И я кое-что скажу тебе. Если ты напечатаешь обо мне хоть одно слово, одно-единственное слово, я тут же потащу тебя в суд.
Кинобогиня невинности была пьяна в стельку и настроена на драку.
– Может, вам лучше присесть?
– Не трогай меня. – Глория отбросила руку Джулии и вонзилась ногтями в ее плечи. Джулия поморщилась не столько от боли, сколько от сбивающего с ног дыхания. Глория явно накачалась виски, а не шампанским.
– Это вы меня трогаете, мисс Дюбари.
– Так ты знаешь, кто я! А ты знаешь, что я… Я символ. – Хотя Глория еле держалась на ногах, ее хватка была железной. – Тронь меня, и будешь сражаться с материнством, яблочным пирогом и американским флагом.
Джулия еще раз попыталась освободиться, не смогла и процедила сквозь зубы:
– Если вы немедленно не отцепитесь, я вас ударю.
– Слушай меня, ведьма. – Глория оттолкнула Джулию с такой силой, что та чуть не упала на скамью. – Ты забудешь все, что сказала Ева. Это все ложь, жестокая злобная ложь.
– Я не понимаю, о чем вы говорите?
– Деньги? Все дело в деньгах? Хочешь больше? Сколько? Сколько ты хочешь?
– Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое. Если хотите поговорить со мной, мы сделаем это, когда вы протрезвеете.
– Я не пьяная. – Глория ткнула Джулию в грудь ребром ладони. – Запомни, я никогда не напиваюсь. Ни одна из нанятых Евой грязных доносчиц не смеет обзывать меня пьяницей!
Терпение Джулии лопнуло, и она сгребла в горсть белый шифон, пенящийся вокруг шеи Глории.
– Только дотроньтесь до меня еще раз и…
– Глория, дорогая, ты хорошо себя чувствуешь? – раздался тихий голос Пола.
– Нет. – Слезы хлынули, словно Глория открыла водопроводный кран. – Я не знаю, что со мной. Мне так плохо. – Она уткнулась носом в грудь Пола. – Где Маркус? Маркус обо мне позаботится.
– Давай я отведу тебя в дом, ты приляжешь, а я найду Маркуса.
– Голова раскалывается, – рыдала Глория, вцепившись в Пола.
Он оглянулся через плечо.
– Сядь.
Джулия скрестила на груди руки и села. Пол вернулся через десять минут и, тяжело вздохнув, плюхнулся на скамью рядом с ней.
– Глазам своим не верю. Никогда не видел Глорию пьяной. Не хочешь поведать, из-за чего вы сцепились?
80 
