26 
Словно в трансе, Дорис застыла, лишь следя за собеседником глазами, которые, вопреки ее воле, не могли оторваться от его лица.
— Я не хочу сказать, будто не согласен с вами, — продолжал он так ровно и гладко, словно и не упоминал только что о сексуальной реакции, словно не бросал этих слов так провокационно, что их эхо до сих пор опасно откликалось во всем теле Дорис. — Но такой человек, такая женщина, которая отвергает все услышанное просто с целью облегчить себе жизнь...
Он слегка пожал плечами.
— Но мужчины не любят женщин, которые с ними спорят, которые слишком независимы, — быстро возразила Дорис.
— Разве? — мягко парировал Невил. — Это миф, который, я думаю, уже давно и справедливо опровергнут. Умные настоящие мужчины чувствуют одно и то же по отношению как к женщинам, пассивно принимающим каждое их слово за закон, так и к женщинам, пассивно поддающимся их ведущей роли в сексе.
Дорис ничего не могла с собой поделать: буря, вызванная его словами, яростно бушевала во всем теле.
— В сексе, в занятиях любовью, — продолжал Невил, — как в хорошей дискуссии, должно присутствовать одинаковое участие, взаимная вовлеченность, взаимное желание разделить происходящее. Вы не согласны?
— Секс ради секса меня не интересует, — ответила Дорис, пытаясь придать голосу холодности и пренебрежения.
— Да, — согласился он. — Меня тоже. Назовите меня как угодно, но я не вижу удовольствия в физической близости, если она по-настоящему не увлекает. Причем не только не увлекает, но подчас даже отталкивает. То же самое с близостью интеллектуальной и эмоциональной. Это, вероятно, объясняет, почему я, похоже, сам того не желая, принял своего рода обет безбрачия, — горестно добавил он.
Обет безбрачия? Этот человек? Сердце Дорис дернулось в груди так сильно, что ей показалось, будто Невил мог воочию увидеть, как оно колотится.
— Что случилось? — услышала девушка его голос.
— Ничего, — ответила Дорис, а потом быстро добавила: — Просто мужчины... многие мужчины ни за что не скажут... не раскроют своих... себя...
Она запнулась, тряхнув головой от натиска сбивчивых мыслей.
— Вероятно, потому, что они усвоили тяжкий урок, который им преподали женщины, далеко не всегда желающие их выслушать, — вставил Невил, очевидно догадавшись, что она пыталась сказать. — Некоторые женщины находят мужские эмоции, мужскую уязвимость чем-то угрожающим, ненормальным. Воспитатели учили их ожидать от мужчин совсем другого. Понаблюдайте за маленьким мальчиком и его матерью, обратите внимание на ее манеру общаться с ним в отличие от его сестры, манеру, фактически диктуемую обществом. По достижении определенного возраста мальчиков активно отучают открывать свои эмоциональные потребности, но ведь они не исчезают. То же самое и с мужчинами. А каковы ваши эмоциональные потребности, Дорис? — вдруг спросил он, застав ее врасплох.
Девушка лишь взглянула на него, заливаясь краской от такого неожиданного вопроса.
— Я... я не хочу говорить об этом, — наконец выдавила она и пояснила: — Я не для этого здесь нахожусь.
— Да, вы приехали проверить эффективность нашей работы, по крайней мере, на первый взгляд. Но существует нечто большее, ведь правда, Дорис? Что-то глубоко внутри вас. Это, возможно, не совсем страх и, конечно, не навязчивая идея. Но это «что-то» держит мертвой хваткой вас.
Дорис порывисто встала.
— Прекратите, — потребовала она. — Я не обязана слушать все это, слушать вас, я...
— Дорис...
Девушка почти дошла до двери — до свободы, — но Невил догнал ее как раз в тот момент, когда она уже собиралась ускользнуть. Он загородил дорогу и крепко схватил ее, так же как первый раз. Но она уловила едва заметную разницу: ощущалось, что мужчина, державший ее, уже знает особенности ее фигуры. Точно так же она знала, когда протянула руку оттолкнуть его, что хочет еще раз услышать биение его сердца под своими ладонями, ощутить жар его тела, легкую жесткость волос под рубашкой; она хочет испытать все это снова с жадностью, ставшей уже опасной.
— Простите. Простите... Я не хотел обидеть вас. Я лишь хотел...
Услышав тихий шепот, Дорис инстинктивно взглянула на него. И совершила роковую ошибку, потому что во рту у нее пересохло, когда она взглянула на его губы, сердце бешено заколотилось. Охватившее девушку желание обвить Невила руками, тесно прижаться к нему всем телом, притянуть его голову и коснуться его губ своими повергло Дорис в шок.
26 
