36 
– Для человека, живущего в Сиэтле, вы неплохо знаете Анакортес.
– Я здесь вырос.
– О! Так вот откуда вы знаете капитана с оранжевой лодки?
– Конрой. Ладно, оставим его. Как был одет этот ваш посетитель?
– Вы знаете, довольно характерно. Темная ветровка и брюки, как от тренировочного костюма. Кожаная куртка, по-моему дешевая. И старые кроссовки. Наконец, бейсболка, у которой был такой вид, будто она побывала в преисподней.
В связи с этим описанием Джейку тут же припомнился человек, с которым он неоднократно встречался на другом конце света. И хотя он говорил себе, что это практически невозможно, перед глазами все стоял Дмитрий Павлов. Маленькие черные глазки и стандартный бандитский «прикид», пользующийся большой популярностью у русских бандитов: спортивный костюм и кожаная куртка. Такой наряд может считаться модным лишь в той стране, где западные товары появились совсем недавно.
А проблема с Дмитрием была одна: отсутствие денег на билет до Штатов. Порой у него не наскребалось даже на водку. С другой стороны, на слухи о нахождении Янтарной комнаты могли слететься еще и не такие персонажи со всего света. И что такое несколько сотен долларов на авиабилет в сравнении со стоимостью легендарных сокровищ бывшей русской императрицы?
– У него на руках все пальцы? – спросил Джейк.
Онор поморщилась. Ей тут же припомнились аналогичные вопросы полиции по поводу выловленного ими утопленника.
– Я не считала, – ответила она наконец. – Но по крайней мере в глаза ничего такого не бросилось.
– Когда вы его увидели в первый раз?
– Четыре дня назад.
– А в последний?
– Спустя десять секунд после первого. Я сказала ему, что вакансия уже занята, и закрыла дверь перед его носом.
– Ему это не понравилось?
Онор пожала плечами.
– Я не интересовалась. Но, во всяком случае, он не стал поднимать шум и ломиться в дом.
– И с тех пор вы его не видели?
– Нет, слава Богу.
– Что ж, зацепок немного, но я похожу по местным забегаловкам, поспрашиваю.
– Не стоит, – быстро сказала она.
– Боитесь за меня?
Она как-то неестественно рассмеялась.
– Да нет, просто терпеть не могу, когда из-за меня у других людей неприятности.
– Со мной все будет нормально.
– Следует ли вас, понимать так, что в местных забегаловках вы свой человек? – спросила она. Ей было интересно узнать, что за человек Джейк. И хоть он, похоже, не любил распространяться о себе, она пыталась использовать каждый шанс.
– Я давно уже перестал шататься по забегаловкам, – ответил он, – Но это как езда на велосипеде. Раз научившись крутить педали, уже никогда не ткнешься носом в землю.
– Я и не предполагала, что инструктора ходят по таким местам.
– Дело не в профессии, а в самом этом захолустном городишке. Тут мало других заведений, куда можно сходить.
К Онор тем временем вернулся аппетит, и она принялась за краба.
– Чем занимался ваш отец?
– Всем понемногу. – Джейк глотнул вина. – Что там лежит рядом с моим морским справочником? Уж не альбом ли для рисования?
Онор вздохнула, поняв, что тема Джейка Мэллори опять закрыта. Жаль.
– Хорошо, давайте поговорим о векторах и углах пересечения, – сказала она. – Это моя любимая тема, и я готова обсуждать ее до изнеможения.
Он усмехнулся.
– А потом начинаете рисовать?
– Это часть моей работы. Я имею дело с полудрагоценными камнями.
– Изобретаете ювелирные украшения?
– Не только. Создаю вещи, способные радовать глаз человека и греть его душу. Братья называют наши с сестрой творения «безделушками».
Джейк вновь улыбнулся.
– Вы смогли бы изобразить того вашего гостя?
– Запросто.
Она отклонилась на стуле назад и взяла альбом. Карандаш лежал чуть дальше, и она потянулась за ним. Стул вдруг закачался на двух задних ножках и едва не опрокинулся.
С удивительной скоростью Джейк вскочил из-за стола и подхватил Онор.
– Ваша мама никогда не говорила, что нельзя раскачиваться на стуле? – проговорил он, передавая ей карандаш.
– Постоянно говорила.
– А вы пропускали это мимо ушей.
– Как все дети, – отозвалась Онор. – Ладно, только чур не подглядывать. Я не могу сосредоточиться, когда мне смотрят через плечо.
Чуть поколебавшись, Джейк вернулся на свое место, где его поджидал недоеденный краб.
Онор склонилась над чистым листом бумаги и сосредоточенно нахмурилась. Ей нетрудно было вспомнить, как выглядел тот человек с змеиными глазами. И хотя она видела его, можно сказать, лишь мельком, облик его прочно врезался ей в память. До сих пор становилось сильно не по себе, когда она вспоминала его.
36 
