11 
Ей захотелось объявить торжественно на всю комнату: Господа! Эти выходные я проведу с двукратным олимпийским чемпионом по фигурному катанию!
Она представила себе лица своих коллег, особенно любопытной Сью, и чуть не рассмеялась.
Пожалуй, лучше не спешить с такими громкими заявлениями. А то кое-кому может стать плохо от зависти…
4
– Почему ты ничего не сказал мне сразу? – спросила Энн.
– Не знаю, – пожал плечами Брайан. – Как ты себе это представляешь? Послушай, Энн, я два раза выигрывал олимпийские игры?
Она рассмеялась. Действительно, звучит как-то…
– Вот видишь. Ты бы сочла меня хвастуном.
– Но ты же не мог скрываться вечно…
Энн захватила последнюю горсть зерна и кинула уткам, которые с довольным кряканьем поспешили к еде.
Они с Брайаном решили провести субботу в зоопарке. День был на редкость солнечный, теплый, и было очень приятно бродить по аллеям, раскидывая ногами разноцветные листья. Они купили зерно для кормления уток, и именно за этим успокаивающим занятием Энн и решила поинтересоваться у Брайана насчет его карьеры.
– Я вообще не собирался скрываться. – Он прислонился спиной к ограде и рассматривал волосы Энн, сверкающие в лучах осеннего солнца. – Но я не хотел напугать тебя…
– Почему это должно было напугать меня? – спросила Энн и мысленно обругала себя за лицемерие. Брайан совершенно прав, она действительно испугалась.
– Ты могла подумать обо мне невесть что, – улыбнулся он.
– Я вообще о тебе не думаю, Брайан Экерсли, – шутливо проговорила она.
Брайан обнял ее за плечи и притянул к себе.
– Ты невозможная девчонка, – горячо зашептал он ей на ухо. – Если ты еще раз посмеешь сказать что-нибудь в этом роде, я скормлю тебя этим уткам…
Он чуть приподнял ее как бы в подтверждение своей угрозы. Энн счастливо засмеялась, болтая ногами в воздухе. Брайан был невероятно, невозможно силен. Даже не верилось, что в его худощавом теле таится такая сила. Хотя, конечно, это очень легко объяснить – он же спортсмен.
– А что с твоей ногой? – спросила Энн, когда они сидели в маленьком кафе и пили обжигающий кофе с булочками. – Что-то серьезное?
– Пустяки, – поморщился Брайан. – Двойной перелом. Уже все зажило.
– Пустяки? – ахнула Энн. – Это же очень опасно!
– Можешь мне об этом не говорить, – усмехнулся Брайан. – Такое частенько бывает в спорте. Но я уже в порядке. Буду готовиться к чемпионату.
Энн притихла. Как отличается его жизнь от ее! Соревнования, тренировки, победы, поклонницы, все новые и новые вершины для него. А для нее – ежедневная работа в черно-белом офисе, два выходных дня, пролетающих как одно мгновение, и отчаянные попытки написать что-то стоящее, что разорвет порочный круг и позволит ей подняться на ступеньку выше…
– А как ты сломал ногу? На тренировке?
– По глупости. Поехал кататься на лыжах с друзьями и зацепился за пень, – неохотно проговорил Брайан. – Смешно, правда?
– Ничуть, – возмутилась Энн. – Ужасно. Как ты мог быть так неосторожен?
– Если честно, то я был немного под хмельком, – заговорщическим шепотом произнес Брайан, наклонившись к девушке. – Но только об этом никому ни слова. Это будет нашей тайной. Договорились?
Энн кивнула, не в силах оторвать от него глаз.
Он такой красивый… Темные глаза, того насыщенного коричневого цвета, который принимает крепко заваренный чай, темно-каштановые, почти черные волосы, непослушными прядями падающие на лоб, крупный породистый нос с горбинкой, капризный изгиб губ и ямочка на подбородке.
Энн отвела глаза. Нехорошо так пялиться на человека, тем более, на мужчину. Он может возомнить о себе неизвестно что. Хотя, скорее всего, Брайан и так донельзя избалован вниманием женщин.
– А когда ты начал заниматься коньками?
– Точно не помню, – пожал плечами Брайан. – Сейчас мне кажется, это было всегда. Мама привела меня в студию, когда мне было лет пять-шесть.
– Здорово, – проговорила Энн с завистью. – Так жаль, что меня никто никуда не отвел в свое время…
– Не сожалей. Спорт – это адский труд, где все время приходится от чего-то отказываться.
От сладкого, например, или хоккейного матча.
Вся твоя жизнь подчинена одному – стремлению к вершинам, и когда ты вдруг останавливаешься, то понимаешь, что и не жил вообще…
Энн как зачарованная слушала его. Брайан открывал для нее совсем другую жизнь, в которой возможно добиться чего-то, занимаясь любимым делом. Он рассказывал ей о трудностях и лишениях, а она видела сверкающий лед и трибуны, заполненные ликующими фанатами, ощущала упоительный вкус победы, ни с чем несравнимую гордость оттого, что еще один рубеж преодолен.
11 
