145 
— Помнишь? — спросила она. — Тот вечер на Флюргассе, когда мы шли с тобой из театра?
— Это была твоя игра, — прошептал он, еще не успев окончательно вынырнуть из сна, готовый ко всему — как будет, так и будет.
— Я хотела тебя. Помнишь, как это было? Ты стал такой худой. Ну, ничего, я тебя откормлю. — Она снова погладила его по животу.
— Ты уедешь в Америку.
— Молчи.
Рут потянулась еще ниже, и какое-то время они молчали. Она поцеловала его в плечо, потом прижалась губами к шее, там, где кончался затылок.
— Извини, — в конце концов сказал он.
— Я так счастлива, — прошептала она, — Счастлива просто потому, что ты выжил. Она плакала.
* * *
Сол слышал голос Поля Сандора из динамика в боковой панели магнитофона.
— Что остается после того, как мы проходим мимо? Треснувшее стеклышко в окне, колечко в ванной, след от губной помады? То, что мы пролили, сломали, уронили. Пыль встраивается в фактуру наших следов. Отметины, которые мы оставляем после себя, выцветают — или их уносит ветром. И это — наш способ оставаться в живых?
В одном конце комнаты медленно крутились бобины с пленкой. В другом так же медленно перемещалась странная процессия. Витторио крадучись шел по комнате, удерживая камеру на уровне пояса: видоискатель был поднят вверх, и оператор, сгорбившись, глядел в него, каждые несколько секунд отрываясь, чтобы посмотреть вперед и под ноги. Объектив двигался вдоль поверхности стены, едва не касаясь ее. Следом, в точности копируя каждое его движение, двигался один из тех молодых людей, которых Сол запомнил еще по первому вечеру в ресторане. Казалось, что пользы от него ровным счетом никакой, до тех пор пока Витторио не пробормотал что-то, когда камера подошла к стене почти вплотную. И тогда молодой человек протянул руку и что-то подкрутил в объективе. Последней шла Рут, которая управляла движениями обоих мужчин.
— Ближе, Вито, еще ближе. Вот так, а теперь по кривой, вверх и в сторону. Хорошо. Сдай немного назад.
И дальше вдоль стены, дюйм за дюймом.
На этот раз никто не ждал Сола на верхней лестничной площадке, чтобы найти его имя в списке. Оранжевые пластиковые коробки исчезли, актеры тоже.
Когда он шагнул через порог, Рут обернулась ему навстречу.
— Боюсь, сесть тебе здесь будет не на что. — Она извиняющимся жестом расставила руки в стороны.
Те самые три стула растворились вместе со всем прочим — включая меловые отметки на полу, которыми была обозначена позиция каждого стула. Рут подошла к нему и обняла, так, словно ничего не случилось.
— По большому счету, нас и быть-то здесь уже не должно, — сказала она.
Три дня назад был короткий телефонный звонок.
— Я сорвалась, Соломон.
— Ничего не было, Рут. Да и быть ничего не могло.
— Да если бы и было, не важно. Это не мое дело.
— Не было.
— Я знаю.
Они посидели и послушали дыхание друг друга в телефонной линии — через весь Париж. Рут рассказала об английском художнике, любовница которого покончила с собой в гостиничной ванной. Там тоже висели картины. Далекий электрический ветер задувал им в уши.
— У нас совсем не остается времени, — прохрустел сквозь помехи голос Рут.
— У меня времени достаточно, — ответил Сол.
Помехи достигли максимума, а потом вдруг исчезли.
— Да не у нас. У съемочной группы. Я о съемках. Через десять дней у Поля начинаются съемки в Мексике. Он говорит, что даже сценария еще не читал. И деньги у нас тоже кончились. Продюсерская фирма чеков не печатает, — Она усмехнулась, — Принято считать, что в какой-то момент группа прекращает съемки, Сол, но так не бывает. Они как будто рассыпаются, сами собой.
— Прими мои соболезнования.
— Так всегда бывает.
— У меня по-прежнему есть время, — сказал он.
И — долгая пауза.
— Я старалась быть честной, Сол.
Он не ответил ничего, ждал, что еще она скажет.
— Мы будем снимать завтра до самого вечера. А рано утром в субботу я улетаю в Штаты. Ты знаешь, где меня искать.
И резко повесила трубку.
Теперь она, Витторио и ассистент двигались вдоль стены, в том самом месте возле окна, где во время съемок стоял Сандор. Витторио нацелил камеру вниз, подведя объектив к дощатому полу на расстояние ладони, и отщелкнул видоискатель в исходное положение.
— А теперь как можно медленнее, Вито, доски по диагонали. А потом по кругу. И — щели между досками, они должны выглядеть весомо. Весомо, как железнодорожные шпалы. Пройдись поперек.
145 
