Последние отзывы

  107  

— Обратите внимание на черты его лица, на нос, на лоб, на то, как поставлены у него глаза. Не беспокойтесь, он не понимает ни слова из того, что мы говорим. А даже если бы и понимал, обиды бы все равно не почувствовал. Воспринимайте его как домашнее животное.

Эберхардт перевернул один из стоявших за столом стульев и сел на него верхом. Капитан вешал китель именно на этот стул, вспомнил Сол. А потом убрал его, когда грек принялся за работу.

— «Рать из племен этолийских Фоас предводил Андремонид, рать из мужей, обитавших в Олене, Пилене, Плевроне, и в Калидоне камнистом, и в граде Халкиде приморской», — процитировал Эберхардт. И кивнул в сторону стоящего у стены человека, — Посмотрите на гомеровских бойцов сейчас. Во что они превратились? Да нет, на вопросы отвечать нет никакой необходимости. Вопросы — это по части капитана Мюллера.

Сол шевельнул губами, как будто пытался ему ответить. Очень важно отвечать вовремя, даже если не можешь дать никакого определенного ответа. Он расслабил мышцы лица, но тут же из рассеченной губы обильно пошла кровь. Эберхардт опустил локти на стол и принялся изучать лежащий на нем сверток. Потеребил пальцами обтрепанный край мешковины. Потом посмотрел Солу в лицо.

— Вы можете остаться в живых, — сказал он, — Вы, Соломон Мемель, Вечный жид из… как вы сказали, называется этот город?

Сол старательно вылепил слоги губами. Ясность — тоже вещь крайне важная. Эберхардт кивнул.

— Поскольку вы еврей, вам, по-хорошему, прямая дорога к вашим собратьям, в Салоники, хотя теперь там, почитай, уже и не осталось почти никого. То есть тяжкая дорога на север. Я бы даже сказал, куда более тяжкая, чем ваше путешествие на юг. Капитан Мюллер был совершенно прав, когда утверждал, что ваше положение может существенно ухудшиться. Но оно может и улучшиться, господин Мемель.

Должно быть, он снова потерял сознание. Его испугало расплывчатое пятно боли, когда он очнулся. Отвечай, сказал он себе, отвечай немедленно. Но вопросов никто не задавал. Эберхардт говорил тихо, как будто сам с собой.

— Геракс — птица важная. Всего несколько сот человек, но это правильные люди в правильном месте. Старик знает, как вести эту войну. Вы встречались с его внуком. Ксанф. Старик совсем о нем не заботится. Хороший командир знает, когда и сколько пролить крови, — Эберхардт медленно кивал в такт своим мыслям, — Эту войну выиграть можно только в горах, и старик это знает. Я имел возможность полюбоваться его работой, — Его лицо было буквально в нескольких дюймах от лица Сола, — И ее работой тоже. Да, конечно же, ты ее помнишь. Фиелла. Греки боятся ее даже больше, чем его, господин Мемель. Представляете? И я вам скажу почему. Я покажу вам. Но всему свое время.

Его руки так и ходили вокруг свертка, пальцы беззвучно выстукивали поверхность стола.

— Почему они дали себе труд сохранить вам жизнь, а, господин Мемель? Вам хочется, чтобы все это поскорее закончилось. Это я понимаю. Скоро все и закончится, очень скоро, но вам придется сосредоточиться.

Сол медленно кивнул.

— Прекрасно. Вас нашли при смерти в греческих горах, в месте, которое местные называют Хаксани. Что значит «Котел». Нашли вас пастухи, как поведал нам наш голубоглазый информатор, после того как мы слегка подсказали ему нужное направление мысли. Но в Котле не бывает никаких пастухов. Там нет воды. Там только каменный кратер и скалы, которыми он окружен со всех сторон. Вас нашли партизаны и дали себе труд вынести вас оттуда. Как и зачем — этого я не знаю. Там есть расселина. Мне рассказывали, что человек, знающий дорогу, может пройти ее из конца в конец, если будет идти весь день и всю ночь напролет. А они вас вынесли.

— Я…

— Да-да, вы ничего этого не помните, вы были без сознания. Мы это уже установили. В самой расселине, по большому счету, нет ничего таинственного. Местечко негостеприимное, спору нет. Прекрасная оборонительная позиция, на любом из участков. Вот только — как вы там оказались, господин Мемель? Люди Геракса пользуются этой расселиной. Деревня, в которой они вас держали, стоит у самого входа в нее. В том, что там оказались они, ничего удивительного нет. Я бы скорее назвал это счастливой случайностью — для вас. Но как так вышло, что вы очутились в том месте, где они вас нашли?

Голос у Эберхардта изменился. В его вопросе не было ровным счетом никакой умозрительности.

— У этого вопроса есть свои стратегические аспекты. Тактические возможности, которые, при определенных обстоятельствах, могут превратить маленький отряд Геракса в силу достаточно мощную. Вероятность, конечно, невелика, хотя…

  107