127 
Однако медлить было нельзя. Отец фратекс ожидал его в библиотеке. При мысли о встрече с книжными сокровищами Стивен вновь испытал приятное волнение, хотя и далеко не такое сильное, как накануне.
– Я вижу, сын мой, что вчерашняя вязанка оказалась тяжела для твоей спины, – заметил фратекс, внимательно вглядываясь в Стивена. – Похоже, у тебя ломит поясницу.
– Да, святой отец, – ответил Стивен.-Поясница у меня и в самом деле побаливает.
Это вполне соответствовало истине, так что нельзя было сказать, что Стивен обманул фратекса. Но в тоже время он не открыл ему всей правды. Подобная двойственная позиция не слишком устраивала юношу, однако он решил, что не стоит пренебрегать наставлениями бывалых монахов – по крайней мере, до тех пор, пока он не освоится с порядками монастыря и не познакомится ближе с его обитателями. Отец настоятель взглянул на юношу с сочувствием.
– Что ж, сегодня вечером тебя ждет более легкое послушание. Ты отнесешь трапезу часовым, стоящим в дозоре на башнях. Думаю, небольшая прогулка пойдет тебе на пользу.
– Я готов исполнить любое ваше распоряжение, святой отец.
– Не сомневаюсь, сын мой. Скажи; как ты провел вчерашний вечер? Надеюсь, ты осмотрел монастырь и нашел немало интересного.
«Как не найти, – мрачно подумал про себя Стивен. – Гнилые яблоки в церковных закромах, вот что я нашел».
– Вчера мне удалось посмотреть один из ранних вариантов «Амена Тирсон», – сообщил он вслух.
– А, старинное географическое описание, – одобрительно кивнул головой фратекс. – Да, это исследование достойно пристального внимания. У нас здесь хранится оригинал.
– По-моему, именно оригинал мне и посчастливилось увидеть. Скажите, святой отец, а копии с него снимались?
Фратекс в задумчивости наклонил голову.
– Эта рукопись находится в нашем монастыре более двух столетий, и за это время с нее снималось множество копий. Думаю, все экземпляры «Амена Тирсон», которые тебе довелось встретить в других хранилищах, являлись копиями с нашего оригинала. А почему ты спрашиваешь? Ты обнаружил какие-нибудь расхождения?
– Не совсем так. Но…
– Надеюсь, что нет, – перебил его фратекс. – Переписчики нашего монастыря славятся своим искусством. Они не допускают ошибок. Как, впрочем, и наши переводчики, – добавил он и подмигнул Стивену, – Хочешь взглянуть на рукопись, над которой тебе предстоит работать?
– Это мое самое горячее желание, святой отец! – с жаром выпалил Стивен.
Фратекс торжественно указал на коробку из кедра, стоявшую на столе.
– Она здесь.
Коробка почти не отличалась от той, в которой хранилась «Амена Тирсон», разве что была несколько побольше. Выглядела она совсем новой – в отличие от своего содержимого, которое открылось взору Стивена, когда настоятель бережно поднял крышку.
– Свинцовые листы, – восхищенно прошептал Стивен. – Значит, это священный текст.
– Любой на твоем месте сделал бы подобный вывод, – подхватил фратекс. – Но взгляни на дату. Этот труд на две сотни лет предшествует учреждению Гегемонии и установлению церковного владычества в этих краях.
– Да, это правда, – согласился Стивен. – Но тексты, нанесенные на свинец, считались священными еще до того, как свинцовые листы стала использовать церковь. Например, на свинцовых листах составлялись послания к умершим, написанные на древнем вителлианском. Несомненно, это было еще до Сакаратума и возникновения первой церкви.
– Насчет посланий к умершим не могу с тобой не согласиться, – кивнул головой фратекс. – Согласно убеждениям древних, духам людей, оставивших этот мир, легче прочесть послание, написанное на свинце. Но до повсеместного распространения церкви эти послания представляли собой коротенькие записки – чаще всего просьбы, вроде тех, что опускают в гробницы и по сей день. Лишь после второй церковной реформы подобным образом стали составляться и послания к святым – ведь именно святым служат усопшие. – Фратекс сделал многозначительную паузу и добавил: – Но еще задолго до второй церковной реформы – впрочем, взгляни сам, сын мой…
Стивен приблизился ближе, нагнулся над деревянной коробкой, и сердце его бешено заколотилось. Хотя спину по-прежнему терзала боль, он вдруг перестал ее ощущать.
– Это оригинальный текст, – благоговейно произнес он. – Книга, подобная священным писаниям церкви.
– Тебе понятен язык, на котором она написана? – осведомился фратекс.
127 
