49 
Оказалось, что следили не только за агентом 885 974. Стремясь установить адреса, где проживали саботажники, секретные агенты Веркрампа дни напролет выслеживали друг друга по всему Пьембургу. Каждый день они покрывали огромные расстояния и, добравшись вечером до дому, буквально валились с ног от усталости. У них не оставалось сил даже на то, чтобы зашифровать очередное донесение, которого с нетерпением ждал Веркрамп. А кроме того, в соответствии с полученными от лейтенанта указаниями агенты должны были ежедневно менять место жительства, но для этого нужно было заранее найти новое жилье. В результате с каждым днем представления Веркрампа о происходящем все больше запутывались, тем более что каждый агент время от времени менял еще имя и образ, в котором работал. К понедельнику агент 628 461 сам уже не был уверен ни в том, кто он сегодня есть, ни в том, где он живет, ни даже в том, какой сегодня день недели. Но еще более смутными были его представления о том, где живет агент 745 396. На протяжении пятнадцати миль он неотрывно преследовал того по бесчисленным улицам и переулкам Пьембур-га, так что в итоге 745 396 отказался от попыток избавиться от «хвоста» и вернулся в дом на Бишоф-авеню, где с удивлением узнал, что съехал отсюда два дня тому назад. В конце концов ему пришлось спать в парке на скамейке. Агент 628 461, сбивший до кровавых мозолей ноги во время этой погони, собрался было возвращаться к себе, но внезапно обнаружил, что за ним самим тоже кто-то следит. Он захромал побыстрее, но звук чьих-то шагов позади не отставал. 628 461 решил отказаться от борьбы. Ему было уже наплевать, выследит его кто-нибудь или нет. «Все равно утром уезжать отсюда», — думал он, поднимаясь по лестнице пансионата, в котором остановился на этот раз. Проводив его до двери дома, агент 378 550 вернулся в собственное прибежище и потратил всю ночь на то, чтобы написать и зашифровать донесение лейтенанту Веркрампу, в котором он сообщал адрес выслеженного им подрывного элемента. Но поскольку начинал он писать это донесение в половине одиннадцатого вечером в понедельник, а закончил в два часа ночи во вторник, Веркрампу пришлось с большими, чем обычно, трудностями докапываться до его смысла. При расшифровке кодом понедельника первая часть донесения казалась осмысленной, вторая же представляла собой какой-то странный набор слов. С вторничным кодом получалось наоборот: конец фразы обретал смысл, начало же утрачивало его. К тому времени, когда лейтенант Веркрамп отказался от попыток что-либо понять в этом донесении, устраивать облаву в пансионате было бы все равно уже бессмысленно: 628 461, ночевавший тут под именем Фредерика Смита, успел утром съехать и уже зарегистрировался в другом месте под именем Пита Ретифа.
Не только лейтенант Веркрамп испытывал затруднения, пытаясь разобраться, что же происходит вокруг. Нечто подобное переживали также и миссис Хиткоут-Килкуун, и коммандант Ван Хеерден.
— Вы уверены, что его там нет? — допытывалась миссис Хиткоут-Килкуун у майора, которого она ежедневно посылала в Веезен сообщить комманданту, что его ждут к обеду.
— Совершенно уверен, — отвечал майор Блоксхэм. — Я просидел в баре почти час, и он так и не появился. Я спросил у бармена, не видал ли тот его. Тоже нет.
— Очень странно, сказала миссис Хиткоут-Килкуун. — Он же совершенно определенно написал, что остановится в гостинице.
— На мой взгляд, чертовски странное было это письмо, — проговорил полковник. — «Дражайшая Дафния, коммандант Ван Хеерден имеет удовольствие…»
— Мне оно показалось очень милым, — перебила его миссис Хиткоут-Килкуун. — Оно доказывает, что у комманданта есть своеобразное чувство юмора.
— Мне это не показалось чувством юмора, — сказал майор, до сих пор не вполне еще пришедший в себя после встречи с коммандантом.
Лично мне кажется, что мы должны быть благодарны за маленькие подарки судьбы, — сказал по лковник. — По-моему, эта скотина все-таки не приедет. — И полковник вышел в расположенный позади дома двор, где Харбингер вываживал крупную черную лошадь. — Все готово на завтра, Харбингер? Фокс в хорошей форме?
— Сегодня утром гонял его на пробежку, — ответил Харбингер, худой человек с короткой стрижкой и узко поставленными глазами. — Он довольно резво бежал.
— Отлично, отлично, — сказал полковник. — Что ж, утром выезжаем как можно раньше.
Миссис Хиткоут-Килкуун, остававшаяся в доме, никак не могла понять причины отсутствия комманданта.
49 
