Особенно,... 
128 
– Хорошо, – сказала Мери. – Кажется, они нас не видели.
– Что происходит?
– Не знаю, – ответила девочка. – Пойдемте.
В голове у Леофа немного прояснилось, но он отчаянно надеялся, что Мери знает, что делает, поскольку через пару минут, проведенных в темном лабиринте комнат, понял, что сам никогда в жизни отсюда не выберется. Однако Мери уверенно шагала вперед, сворачивала за углы, вела его через огромные апартаменты и маленькие каморки. Казалось, дом превратился в волшебный сундук, в котором умещались все меньшие и все более замысловатые ящички. Шум бального зала остался далеко позади.
Потрогав рану на голове рукой, Леоф пришел к выводу, что та не слишком серьезна и что череп цел.
Наконец он почувствовал свежий воздух. В помещении царил полнейший мрак, но Мери подвела его к какой-то шахте, под углом уходившей вниз.
– Сюда, – позвала она его. – Придется лезть сюда.
– А что это?
– Кухня, – объяснила девочка. – Сюда выбрасывают мусор.
– Может быть, нам стоит просто подождать тут, пока все не успокоится? – предложил Леоф.
– Плохие дядьки нас найдут, – сказала Мери. – Нам нужно выбраться наружу.
– Снаружи тоже могут быть плохие дядьки, – предупредил ее Леоф.
– Да, но тут есть секретные выходы, – сообщила Мери. – Разве вы не хотите вернуться в Эслен?
– Подожди, – вздохнув, проговорил Леоф, пытаясь разобраться в путающихся мыслях.
«Плохие дядьки» – это люди королевы. Стражники, что стояли в коридоре перед дверью, носили те же цвета, что и рыцарь – Файл де Лири, к которому он провожал королеву всего две ночи назад.
Кто-то попытался убить королеву, а два дня спустя ее люди ворвались на праздник леди Грэмми.
Неужели это Грэмми планировала убийство?
Святые, во что же он вляпался?
– Да, – сказал он Мери. – Думаю, нам нужно отсюда выбираться.
Иначе он окажется замешанным в очень неприятную историю, которая может грозить ему чем-нибудь похуже потери работы.
Но королева все равно может узнать, что он присутствовал на балу. Попытавшись бежать, он лишь станет выглядеть виновным.
Однако ему следовало позаботиться о Мери.
Надеясь, что не застрянет в узкой шахте мусоропровода, Леоф протолкнул себя внутрь. Здесь воняло прогорклым жиром, тухлыми овощами и еще какой-то гадостью.
Куча, на которую он приземлился, пахла еще хуже. Леоф порадовался тому, что сейчас слишком темно, чтобы увидеть, из чего она состоит.
Еще одна ночь в Новых землях. Он начинал ненавидеть эти места.
Леоф поймал Мери, когда она соскользнула вниз, чтобы девочка не угодила в кучу, остановившую его собственное падение.
– Теперь куда? – спросил он.
– Поплывем по каналу на лодке.
– Мне кажется, плохие дядьки приплыли по каналу, – сказал Леоф. – Думаю, их там сейчас очень много.
– Не по тому каналу, – объяснила девочка. – Есть другой. Идем. Сюда.
Они ступили в лабиринт темного сада, где среди аккуратно подстриженных кустов, похожих в темноте на диковинных существ, то и дело показывались мраморные бассейны неработающих фонтанов, тускло сияющие в лунном свете. Трава, прихваченная морозцем, скрипела под ногами, две совы, точно два призрака, о чем-то совещались, притаившись среди ветвей. Откуда-то неподалеку слышались голоса, но постепенно они становились все тише.
Неожиданно Леоф остановился.
– Что такое? – спросила Мери.
– Гильмер. Мой друг Гильмер был там.
– Маленький человечек? Он ушел, когда вы начали играть на клавесине.
– Правда? Хорошо.
Или нет? Как долго солдаты ждали снаружи? Вдруг они поймали его, когда он уходил?
Впрочем, сейчас, когда с ним Мери, Леоф ничего не мог сделать для своего друга. Ей, возможно, грозила большая опасность, чем Гильмеру.
– А как ты поняла, куда нужно бежать, Мери? – спросил он, неожиданно поведение девочки показалось ему подозрительным. – Похоже, ты все это давно придумала.
– Да, – ответила она, помолчав немного.
– Зачем?
– Я всегда придумываю, как можно убежать.
– Почему?
– Мама говорит, однажды они могут прийти, чтобы меня убить.
– А она сказала почему?
– Нет. Только что они могут как-нибудь прийти, люди короля, и убить меня и моего брата. Поэтому я придумываю, как можно убежать и где спрятаться. Так я нашла музыкальную комнату.
– Ты очень умная девочка, Мери.
– Вы женитесь на моей маме? – спросила она вдруг.
– Что? – На мгновение у Леофа снова закружилась голова. – Она что-то об этом говорила?
128 
