Особенно,... 
114 
Могила старого Берта находилась на небольшом круглом островке в ближней оконечности озера, всего в нескольких ярдах от берега. Олбан вспомнил, что Нил Макбрайд возражал против такого выбора; он был почти уверен, что островок хранит постройки бронзового века и его нельзя трогать до проведения археологических раскопок, но Уин вознамерилась похоронить своего мужа именно там, и у Нила едва ли была возможность этому помешать.
— Наверное, лучше было выбрать Лидкомб, — вздыхает она. — Тем не менее тревожить могилу я не дам. В некотором роде так мы сохраним здесь свое присутствие. Увековечим память о наших владениях. В конце-то концов, строительство дома — это наша заслуга. В условиях продажи я оговорила, что оно должно оставаться неприкосновенным. Я имею в виду захоронение.
— А в контракте со «Спрейнтом» тоже есть такое условие?
— Вот этого не знаю, голубчик. А по-твоему, следует включить?
— Не уверен. Они могут воспротивиться.
— Если сделка состоится, они будут платить нам за наше имя. И оно не исчезнет.
— На первых порах, может быть, и не исчезнет.
— Знаешь, Олбан, я намерена голосовать против, — сказала она ему. — Не считай меня злой ведьмой, голубчик. Я сделала что могла, чтобы создать хотя бы видимость сопротивления и найти себе сторонников. А ведь твои ровесники в основном ратуют за продажу.
Он еще раз обвел глазами гостиную:
— Почему-то я думал, что ты будешь на их стороне.
— Неужели? Что ж, я рада, если в таком преклонном возрасте еще способна тебя удивить.
— Тебе это всегда хорошо удавалось, Уин.
— Вот как? Честно говоря, я всегда старалась быть предсказуемой и надежной. Никогда не относила к своим достоинствам способность удивлять.
— Эти люди из «Спрейнта» — в котором часу они завтра ожидаются?
— Кажется, в середине дня. Очевидно, прилетят на вертолете. Эффектное будет зрелище.
— А наши, те, кто еще не приехал?
— Насколько мне известно, будут прибывать с самого утра. По-моему, все прилетают в Инвернесс, а оттуда едут на машинах. Филдинг с двумя бабушками — сами по себе. Гайдн может точнее сказать.
— У нашей семьи, то есть у акционеров, будет возможность пообщаться приватно перед общим собранием?
— Ты считаешь, это нужно?
— По-моему, обязательно; или можно первую половину официальной части провести в отсутствие представителей «Спрейнт» или еще как-нибудь.
Чрезвычайное общее собрание с участием делегатов от «Спрейнта» было назначено на вечер субботы, перед торжественным ужином. Олбан искал возможность собрать вместе всю семью, то есть всех голосующих акционеров, чтобы обсудить предполагаемую продажу в отсутствие посторонних. Для него было ясно как день, что им всем надо определиться — и каждому в отдельности, и по группировкам: кто «за», кто «против», кто воздерживается, у кого особое мнение, — прежде чем начинать игру на публике, хотя бы просто для того, чтобы посмотреть, смогут ли они выступить единым фронтом перед потенциальными покупателями; но когда он заговорил об этом с Гайдном, тот выслушал его как-то рассеянно, не ответил ничего путного и порекомендовал обратиться к Уин.
— Понимаю, что-то вроде собрания перед собранием, — сказала Уин. — Пожалуй, это не лишне. Да, я уверена, это можно устроить.
— А ты сама выступишь?
— Перед всеми?
— Конечно.
— Ну, думаю, нет. Что, по-твоему, я могу сказать?
— Скажи, как ты к этому относишься, каково твое мнение. Скажи, ты за эту сделку или против.
— Говорю же тебе: я против. По всей вероятности.
— Уин, хорошо бы определиться до завтра.
— Не торопи меня, Олбан, пожалуйста. Я старая. Мне нужно посмотреть, как настроены другие. Иными словами, если все наши собираются сказать «да», зачем я буду ставить им палки в колеса?
— Не все собираются сказать «да». Я уже кое с кем переговорил.
— Вот как? Впрочем, ничего удивительного.
— Дело еще в подвешенном состоянии.
— Видимо, да, — задумчиво произнесла Уин.
— Ба, если ты считаешь, что наша семья должна сохранить фирму, так и скажи. Выступи перед всеми.
Улыбнувшись, она повернулась к нему. Даже в старости Уин сохраняла ясный ум. При свете камина ее морщинистая кожа казалась нежной.
— Что ж, могу и выступить.
— Уин, — решился он, откашливаясь, — ты ведь хранительница семейных архивов, фотографий и прочего, верно?
114 
