Особенно,... 
111 
— Ты что, окончательно свихнулся? — спросила мисс Добросерд — ты явно…
Она замолчала, потому что бедно одетый человек похлопал Мокриста по плечу.
— Я умею играть на банджо — сказал он — а мой друг Хамфри может изобразить что-нибудь суровое на губной гармошке. Плата — один доллар, сэр. Монетой, пожалуйста, если не возражаете, потому что я не умею писать и не знаю никого, кто умел бы читать.
— Моя драгоценная мисс Добросерд — сказал Мокрист с безумной улыбкой — У тебя есть другое имя? Ну какое-нибудь прозвище, какое-нибудь милое уменьшительно-ласкательное слово, которым тебя можно назвать?
— Ты пьян? — требовательно спросила она.
— К сожалению, нет — посетовал Мокрист — Хотя я бы не возражал. Ну так что, мисс Добросерд? Я ведь спас даже свой лучший костюм!
Она была захвачена врасплох, и ответ сорвался с губ, прежде чем ее прирожденный цинизм успел захлопнуть двери.
— Мой брат называл меня… э…
— Ну?
— "Убийца" — призналась мисс Добросерд — Но он это любя. Ты даже и не пытайся называть меня так.
— Тогда как насчет «Шпильки» {97}?
— Шпилька? Нуууу… «Шпильку» я, пожалуй, переживу — сказала мисс Добросерд — А значит, и ты тоже. Но сейчас неподходящий момент для танцев…
— А вот и нет, Шпилька — возразил Мокрист, отсветы огня осветили его широкую улыбку — как раз сейчас самое подходящее время. Мы с тобой станцуем, а потом расчистим здесь все и подготовимся к открытию Почтамта, снова наладим доставку почты, закажем ремонт здания, и все опять заработает как надо. Просто смотри на меня.
— Знаешь, похоже, это правда, что работа в Почтамте сводит людей с ума. — сказала мисс Добросерд — подумай, откуда ты возьмешь деньги на ремонт?
— Боги помогут — ответил Мокрист — верь мне.
Она уставилась на него.
— Ты серьезно?
— Смертельно.
— Ты собираешься молиться о деньгах?
— Ну, не совсем, Шпилька. Какой смысл, богам ведь тысячи молитв каждый день возносят. У меня другие планы. Мы вернем Почтамт к жизни, мисс Добросерд. Я ведь не думаю как полицейский, почтальон или клерк. Я все делаю по-своему. А потом я за неделю доведу Взяткера Позолота до банкротства.
Ее рот принял форму буквы "О".
— Да как же ты это сделаешь? — наконец выговорила она.
— Пока не знаю, но все возможно, если я станцую с тобой и смогу сохранить целыми все десять пальцев на ногах. Станцуем, мисс Добросерд?
Она была удивлена, потрясена и смущена, и лично Мокристу фон Губвигу это нравилось. Почему-то он чувствовал себя бесконечно счастливым. Он не знал почему, и не знал точно, что будет делать дальше, но был уверен в одном — это будет весело.
Он испытывал то самое электризующее ощущение, какое бывало, когда он стоял перед банкиром, внимательно изучавшим образчик его искусства. Вся вселенная как будто затаивала дыхание, а потом банкир улыбался и говорил: "Очень хорошо, мистер Вымышленное Имя, я тотчас же велю клерку принести деньги". Это был трепет не погони, но спокойного ожидания, когда ты так хладнокровен, так собран, что, кажется, продлись это состояние еще немного, и ты обманешь весь мир и сможешь вертеть им, как захочешь. Это были те самые моменты, ради которых он жил, когда чувствовал себя действительно живым, мысли текли быстро и плавно, как ртуть, и самый воздух как будто искрился. Позже, за все придется заплатить. Но сейчас он как будто летел.
Он снова был в игре. Но сейчас, в свете догорающего прошлого, он вальсировал с мисс Добросерд под скрипучие звуки импровизированного оркестра.
Позже она отправилась спать домой, слегка озадаченная, но со странной улыбкой на губах, а он пошел в свой кабинет, в котором теперь не хватало целой стены, и задумался о религии, как никогда раньше.
Юный жрец храма Крокодила Оффлера в 4 часа утра был несколько не в себе, но человек в шляпе с крылышками и золотом костюме похоже, точно знал, чего хочет, так что жрецу пришлось с этим смириться. Он был не очень-то умен, вот почему и оказался в ночной смене.
— Вы хотите доставить это письмо Оффлеру? — спросил он, зевая.
Конверт был уже у Мокриста в руке…
— Письмо адресовано ему — сказал Мокрист — И снабжено соответствующей маркой. Хорошо написанное письмо всегда привлекает внимание. А еще я принес фунт сосисок, это обычай такой, я знаю. Крокодилы любят сосиски.
111 
