Особенно,... 
208 
Солнце уже начинало клониться к закату, когда они проехали мимо небольшого рекламного щита с надписью «АНДРОСКОГГИНСКАЯ ТАКСИДЕРМИЯ».
— Боже мой! «Продаются лосиные рога», — прочла Кармелла.
Более мелкие надписи ей прочесть не удалось. (Эти «боже мой» Дэнни слышал поминутно, с самого времени выезда из Бостона, и они начинали его раздражать.)
— Может, хочешь остановиться и купить чучело какого-нибудь зверька? — спросил он.
— Только пока не стемнело! — ответила Кармелла.
Она захохотала и шлепнула его по колену. Дэнни не понял шутки, но вдруг поймал себя на том, что ему неприятно ехать в обществе этой толстой старухи. Мальчишкой он любил Кармеллу, да и потом тоже. Несомненно, и она его любила, а его отца просто обожала. Но теперь она превратилась в утомительную болтушку. Куда спокойнее и комфортнее было бы ехать одному. Это Кетчум почему-то захотел показать ей место, где утонул Эйнджел. Дэнни знал, что Кетчум прежде всего нужен ему, и нужен для более серьезного дела: помочь выполнить отцовское завещание и развеять прах повара над водами Извилистой. Это важнее, чем сопровождать Кармеллу к месту, где утонул ее Анджелу. Болтливая толстая старуха воспринималась как обуза и помеха. Дэнни было несколько стыдно за свои мысли. Он впервые подумал, что Пол Полкари и Тони Молинари не шутили, рассказывая, как счастлива Кармелла своим спутником жизни и как довольна самой жизнью. (Счастливые люди всегда скучны, а в старости — особенно.)
Но разве Кармелла не потеряла троих дорогих ей людей и среди них — единственного сына? Разве Дэнни, сам потерявший сына, может не испытывать к ней сострадание? Неужели схожие трагедии не объединяют людей?
Однако сострадать чужому горю — еще не значит покорно выдерживать безостановочную болтовню и нелепые вопросы. Он ничего не имел против Кармеллы, просто сейчас ему не хотелось находиться в ее обществе. Ему и так предстояло выдержать общество Кетчума и развеивание отцовского пепла над рекой.
— Где они? — спросила Кармелла, когда их машина подъезжала к Эрролу.
— Кто «они»?
(О ком это она? О чучелах зверей? Может, действительно захотела купить что-нибудь на память?)
— Где останки Гамбы? Его пепел, — спросила Кармелла.
— В прочной банке, которая не бьется. Она не стеклянная, а пластиковая, — ответил Дэнни, не собираясь вдаваться в подробности.
— Ты везешь ее в багажнике? — задала новый вопрос Кармелла.
— Да, — коротко ответил Дэнни.
Ему не хотелось рассказывать, какая это банка и что в ней хранилось прежде. К тому же они уже въехали в городишко, и, пока не стемнело, Дэнни надеялся сориентироваться. Так будет легче завтра утром найти Кетчума.
— Увидимся ясным ранним утром, — сказал в их последнем телефонном разговоре Кетчум.
— По времени это сколько?
— Самое позднее, до семи утра.
— Если поспеем, не раньше восьми, — внес поправку Дэнни.
Он очень сомневался, сумеет ли Кармелла подняться в такую рань и в каком она окажется состоянии (не говоря уже о том, что место их ночлега будет в нескольких милях от города). Кетчум предупредил его: в Эрроле останавливаться негде. Он порекомендовал отель в местечке Диксвилл-Нотч, где останавливались туристы, приезжающие полюбоваться северными красотами.
Проехав через Эррол, Дэнни убедился в справедливости слов Кетчума. Они свернули на дорогу к Умбагогу, проехали мимо местного продуктового магазина (он же винный). К востоку от Эррола был выезд на мост через Андроскоггин. С западной стороны к мосту притулилось здание пожарной команды. Дэнни развернул машину. Вновь оказавшись в Эрроле, они проехали местную начальную школу, которую в прошлый раз не заметили. Оказалось, здесь даже есть ресторан «Северный простор». Но самым процветающим местом в городе (если судить по внешнему виду) был магазин спортивных товаров, называющийся «Л. Л. Коут».
— Давай заглянем, — предложил Кармелле Дэнни.
— Только пока не стемнело! — вновь сказала она.
Дэнни вдруг вспомнил, как двенадцатилетним мальчишкой
он отчаянно хотел Кармеллу. Она пробудила в нем самые первые эротические желания. Как случилось, что эта соблазнительная женщина превратилась в повторяющуюся старуху?
Оба покосились на предупреждение у входа:
ПРОСЬБА НЕ ВХОДИТЬ С ЗАРЯЖЕННЫМ ОГНЕСТРЕЛЬНЫМ ОРУЖИЕМ
— Боже мой, — пролепетала Кармелла, словно она была вооружена до зубов.
208 
