58 
— Вы уверены, сэр?
— Общепризнанный факт, юный Тупс.
Сегодня утром Тупс обнаружил на расчёске седой волос, и поэтому был не слишком склонен соглашаться с определением "юный".
— Интересно, в каких это книгах он "общепризнанный"… — начал Думмер, но Чудакулли прервал его речь с нетипичной дипломатичностью. Обычно Архиканцлер поощрял небольшие пикировки среди руководства Университета.
— Пара дополнительных дюймов штанов спасёт нас от атаки со стороны леди, верно, Тупс? Ой…
Последнее замечание относилось к Гленде, которая уронила на ковёр сразу две чайных ложки. Она ответила поспешным реверансом.
— Гм, да… а ещё наша форма должна быть раскрашена в цвета университета, — продолжил Чудакулли с некоторой нервозностью в голосе.
Он гордился тем, что всегда был вежлив с университетской прислугой, даже если не мог порой припомнить их имён. Однако эта коренастая девушка явно испытывала немалое интеллектуальное удовольствие от их беседы, и это нервировало его. Словно тебе вдруг подмигнула курица.
— Гм, да-да, точно, — наконец, опомнился он. — Старая добрая форма, которую мы надевали, когда я занимался греблей. Красного цвета с двумя большими жёлтыми U[12] на груди.
Он снова взглянул на служанку, та неодобрительно нахмурилась. Но он же Архиканцлер, верно? Именно это написано на двери его кабинета.
— Значит, поступим так, — объявил он. — Повнимательнее присмотримся к проблеме пирогов, хотя лично мне известны пироги, внутрь которых лучше не заглядывать, хе-хе. И мы адаптируем для наших целей старые добрые красные свитера. Что ещё, мистер Тупс?
— Касательно речёвок, сэр. Я уже попросил Мастера Музыки подготовить несколько вариантов, — немедленно ответил Думмер. — Нам необходимо как можно скорее сформировать команду.
— Не понимаю, к чему спешка? — пробормотал профессор Бесконечных Исследований, уже клевавший носом вследствие некоторого избытка поглощённых шоколадных печений.
— Про завещание не забыли? — напомнил глава департамента Посмертных Коммуникаций. — Мы…
— Pas devant la domestique! — резко прервал его преподаватель Новейших Рун.
Чудакулли непроизвольно бросил ещё один взгляд на Гленду и ему показалось, что перед ним женщина, которая пытается стремительно постичь иностранные языки. Странная, но вдохновляющая мысль. До настоящего момента, он никогда не думал о служанках как об индивидуальностях. Они были просто… служанками. Он был с ними вежлив и порой улыбался им, когда считал это уместным. Конечно, можно было предположить, что за пределами работы они ведут какую-то жизнь, порой исчезают, когда выходят замуж, а порой просто… исчезают. Но никогда прежде он не думал, что они тоже умеют думать, не говоря уже о том, чтобы интересоваться, о чём именно они думают, и уж в последнюю очередь — что они думают о волшебниках. Чудакулли снова повернулся к коллегам.
— И кто будет кричать речёвки, мистер Тупс?
— Вышеупомянутые болельщики, сэр, фанаты. Это сокращение от слова "фанатики".
— И наши фанаты… кто это будет?
— Ну, вообще-то университет является крупнейшим работодателем в городе.
— Честно говоря, я думал, что крупнейший работодатель — Ветинари, и порой чертовски хотел бы знать, кто именно на него работает, — заметил Чудакулли.
— Я уверен, что наши лояльные сотрудники нас поддержат, — заявил преподаватель Новейших Рун. Он повернулся к Гленде и, немало удивив Чудакулли, спросил сладеньким голосом: — Я уверен, что ты будешь нашей фанаткой, правда, милая?
Архиканцлер откинулся в кресле. Он определённо ощущал, что сейчас начнётся веселье.
Ну, служанка не покраснела и не вскрикнула, уже хорошо. Честно говоря, она вообще ничего не сделала, только осторожно взяла в руки очередную пустую чашку.
— Я болею за Сестричек Долли, сэр. Всегда так было.
— Они хорошо играют?
— В настоящий момент у них не лучшие времена.
— А, ну значит, ты согласишься болеть за нашу команду, которая наверняка будет просто отличной!
— Не могу, сэр. Нужно поддерживать свою команду.
— Но ты только что сама признала: они играют плохо!
— Как раз в такие моменты команда особенно нуждается поддержке, верно? Иначе ты станешь "летуном".
— Что значит "летун"? — спросил Чудакулли.
— Человек, который болеет за команду, когда дела у неё идут хорошо, и тут же принимается болеть за других, когда своя команда выступает неудачно. Такие всегда орут громче всех.
58 
