Последние отзывы

  84  

Значит можно быть уверенным, что роитель не сунется в место, где так много ведьм?

Она повернулась к Матушке Ветровоск.

Которой здесь не было.

Трудно найти ведьму на Ведьминских Пробах. Да, трудно. Легко найти какую-нибудь ведьму, но очень трудно найти именно ту, которую ты ищешь, особенно, если ты вдруг почувствовала себя потерянной и одинокой, и паника начала распускаться внутри тебя, словно побег папоротника.

Большинство старших ведьм собраллсь на площадке, огороженной веревками, где они сидели за столиками и пили чай. Острые концы шляп покачивались, языки неутомимо работали. Похоже, что каждая ведьма в состоянии одновременно разговаривать и слушать всех остальных, хотя этот талант не принадлежит исключительно ведьмам. Как же искать среди них старую женщину в остроконченой шляпе и черном платье?

Солнце стояло уже довольно высоко. Народ собирался на поле. Ведьмы приземлялись на дальнем конце, а через ворота все шли и шли толаы людей. Стоял сильный шум. И везде, куда бы не повернулась Тиффани, суетились черные шляпы.

Проталкиваясь через толпу, Тиффани с отчаянием высматривала любое доброжелательное лицо, например мисс Тик, мисс Левел или Петулию. Если на то пошло, недоброжелательное тоже сгодилось бы — например, миссис Иервиг.

И она гнала от себя мысли. Она старалась не думать, что напугана и однинока в огромной толпе, и что невидимому роителю, там на холме, все это известно, потому что крошечная частичка ее осталась в нем.

Она почувствовала, как роитель зашевелился. Она почувствовала, как он двинулся.

Тиффани протискивалась сквозь группу болтающих без умолку ведьм, их голоса звучали пронзительно и неприятно. Ей стало дурно, словно она слишком долго пробыла на солнце. Мир закрутился вокруг нее.

Что характерно для роителей, — заговорил тоненький голос где-то в глубинее ее сознания, — это то, что они переняли свои охотничьи повадки у акул…

— Не хочу я ваших лекций, мистер Суетон, — пробормотала Тиффани. — Я вообще не хочу, чтобы вы были у меня в голове!

Но Сантимент Суетон и при жизни не обращал внимания на других, а его воспоминания не собирались делать этого и сейчас. Он продолжал самодовольно пищать: — В том смысле, что после окончательного выбора жертвы, он полностью игнорирует другие привлекательные цели…

Перед ней расстилалось поле, на котором проводились Ведьминские Пробы и она и заметила, как что-то пересекало его. Что-то двигалось через толпу, раздвигая ее, как ветер стебли травы. Можно было проследить его передвижение. Кто-то падал в обморок, кто-то вскрикивал и оборачивался, кто-то кидался бежать. Ведьмы прекратили сплетничать, повскакивали со своих мест и начали кричать. Но роитель ни на кого не нападал. Его интересовала лишь Тиффани.

Как акула, подумала Тиффани. Убийца из глубин морских, где происходят ужасные вещи.

Она запаниковала и попятилась, сталкиваясь с ведьмами, спешашими к месту переполоха. Тиффани закричала им:

— Вы не сможете остановить его! Вы не знаете, что это такое! Вы будете сражаться с ним и размахивать сверкающими палочками, а он будет продолжать двигаться! Он не остановится!

Она сунула руки в карман и дотронулась до счастливого камня. И до веревочки. И до кусочка мела.

Если бы это была сказка, с горечью подумала она, я бы доверилась своему сердцу и следовала бы за своей звездой и все такое прочее, и все бы закончилось хорошо, как по вАалшебству. Но как бы вам не хотелось, вы не в сказке.

Сказка, сказка, сказка…

Третье желание. Третье желание. Третье желание было самым важным.

В сказках джинн, ведьма, или волшебный кот… предлагают вам исполнить три желания.

Три желания…

Она остановила пробегающую мимо ведьму и взглянула в лицо Аннаграмме, которая уставилась на нее в ужасе и попыталась съежиться.

— Пожалуйста, не заколдовывай меня! Прошу тебя! — закричала Аннаграмма. — Я же твоя подруга, правда?

— Ну если ты этого хочешь, но это была не я и мне сейчас гораздо лучше. — ответила Тиффани, зная, что она лжет. Это была она и это было важно. Нельзя забывать об этом. — Быстрее, Аннаграмма! Какое бывает третье желание? Быстрее! Когда ты загадываешь три желания, что обычно желают в конце?

Лицо Аннаграммы скривилось в недовольной гримасе, которая появлялась у нее, когда она сталкивалась с чем-то, что имело наглость оказаться непонимаемым. — Но почему…?

  84