235 
— Что вы подразумеваете под словом о н? — спросил миссионер.
— То, что проститутка оказалась не женщиной, а мужчиной, евнухом-трансвеститом. Все они были мужчинами. А точнее, они чем-то напоминают мужчин, — пояснил доктор.
— Что вы имеете в виду, говоря, что они «напоминают мужчин»? — спросил будущий священник.
— Их называют хиджрами и они лишены мужских половых органов, — прошептал доктор.
Как типичный хирург, Фарук любил описывать операции в конкретных деталях, включая и обработку раны горячим маслом, не говоря уже о том, какую часть анатомического строения женщины напоминал вздувшийся шрам после его заживления.
Когда миссионер возвратился из мужского туалета, он был в гавайской рубашке, чьи яркие цвета резко контрастировали с его бледной кожей. Фарук предположил, что сейчас в бумажном пакете находилась та рубашка, в которой до этого ходил миссионер и о которой бедный Мартин так переживал.
— Очень хорошо, что мы забираем детей из этого города, — сказал с мрачным видом фанатик.
Фарук еще раз с радостью ощутил, что жизнь повторяет искусство. Хоть бы этот дурак заткнулся, тогда бы сценарист за него произнес все то, о чем он собирался оповестить их. Вряд ли они смогут провести весь день в отеле, дети уже проявляли нетерпение. Мадху могла предложить одиноким мужчинам отеля переспать с ней, а мальчишка-калека не удержится, чтобы что-нибудь не украсть. Скорей всего, его соблазнят серебряные безделушки из сувенирного киоска.
Дарувалле было боязно оставлять детей на попечение Миллса, пока он звонил секретарю Ранджиту по поводу пришедших для него сообщений. Правда, он не ожидал никаких известий. По субботам обычно ничего не происходило, кроме случаев, требовавших срочного хирургического вмешательства, а сейчас доктор все равно не мог отправиться на вызов.
Поза девочки-проститутки еще больше огорчила Фарука. В мягком кресле Мадху не только свободно раскинулась — она буквально разлеглась. Платьице задралось вверх почти до самых бедер, и она заглядывала в глаза проходящим мимо мужчинам. Разумеется, никому и в голову не приходило воспринимать ее за девочку-подростка. Вдобавок Мадху, по-видимому, пользовалась какими-то духами, запах которых напомнил доктору Дарувалле запах Дипы. Несомненно, Вайнод разрешил девочке пользоваться некоторыми ее безделушками, и девочке понравились духи, принадлежавшие жене карлика.
Кондиционер в отеле «Тадж» создавал слишком комфортные условия. Фактически он даже излишне холодил воздух. В государственной гостинице в Джунагаде, где Фарук заказал для них номера на одну ночь, не будет никакого кондиционера. Там будут работать только потолочные вентиляторы. А в цирке, где детям придется провести следующую ночь и все другие ночи, они станут жить в палатке, где не будет никаких потолочных вентиляторов и, наверное, противомоскитные сетки окажутся с дырками. В каждую следующую секунду их пребывания в холле отеля «Тадж Махал» доктор все сильнее ощущал, что он помешает им легче приспособиться к цирку «Большой Голубой Нил». Затем случилось совершенно досадное происшествие, поскольку мальчик-посыльный искал Инспектора Дхара, чтобы тот позвонил кому-то по телефону. Способ поиска в отеле «Тадж» оказался совершенно примитивным, некоторые полагали его излишне причудливым. Посыльный бегал по холлу с доской, на которой мелом писалась фамилия, а металлические колокольчики при этом позванивали, что всем людям в холле действовало на нервы. Мальчик-посыльный, подумав, что он узнал Инспектора Дхара, остановился перед Мартином Миллсом и встряхнул доской со звенящими колокольчиками. На доске мелом он написал: «Мистер Дхар».
— Это не он, — сказал доктор мальчику-посыльному, однако тот продолжал звенеть колокольчиками. — Это не тот человек, идиот! — заорал доктор.
Мальчишка вовсе не был идиотом — он не уходил без чаевых. Только получив деньги, он осторожно отошел, все еще позванивая колокольчиками, что вызвало у Фарука приступ ярости.
— Мы уезжаем сейчас же, — коротко бросил он.
— Уезжаем куда? — спросила его Мадху.
— В цирк? — задал вопрос Ганеша.
— Нет, пока не в цирк, просто уезжаем в какое-нибудь другое место, — проинформировал детей Фа-рук.
— А разве нам здесь плохо'' — спросил миссионер.
— Слишком хорошо, — произнес Дарувалла.
— В конце концов поездка по Бомбею мне только полезна. Все вы хорошо знаете город. Может быть, не откажетесь показать мне что-нибудь. Может, посмотрим парки? Мне также нравятся базары, — изложил свою позицию будущий священник.
235 
