Особенно,... 
91 
— Тогда почему же вы так сердитесь? — Она поглядела ему прямо в глаза, это было легче, нежели встретиться взглядом с Биллом, ведь Тони был почти одного роста с Пакстон. — Или я просто не пришлась вам по душе?
— Да мне наплевать на вас. — Он перешел границы и сознавал это, но на самом деле уже не тревожился об этом. Он ненавидел Пакетом и хотел, чтобы она это поняла. — Я думаю только о нем. Вы же понятия не имеете, сколько раз он спасал мою задницу. Он спас больше людей в этой Богом проклятой стране, чем вы в состоянии сосчитать, а теперь вы подставляете его под пулю и сами не понимаете этого.
Пакстон возмутили его слова, она не могла примириться с ними.
— Как вы можете говорить такое? — Она же вовсе не подставляла Билла, напротив, она хотела, чтобы он выжил, даже если это значило, что он вернется домой к Дебби. Главное, чтобы он не погиб. Этот парень сошел с ума.
— Леди, да вы понимаете, каких сил стоит выжить в этом месте? Приходится каждый день ползать на брюхе и думать только об одном — о себе любимом. Стоит чересчур пожалеть парня рядом, начать тревожиться о своем приятеле, а не о себе, и с тобой покончено. Одна секунда — и готово. А знаете, о чем он теперь думает? Не о нас, не о себе, не о своем деле, не о тех, кто поджидает в туннеле, не о том мошеннике, который засел в кустах и только нас и высматривает, нет, он думает о вас и улыбается как слабоумный. А знаете, чем это для него кончится? Он подорвет свою задницу на мине, или снайпер вышибет ему мозги. Догадываетесь, кто будет виноват в этом, леди? Вы и будете. Так что подумайте насчет этого в следующий раз, когда он полезет к вам с поцелуями. — Он как раз произносил эти слова, когда Билл, улыбаясь, подошел к ним со свертками под мышкой.
— Привет, Тони… ты ведь знаком с Пакстон, верно?
Тони был знаком с Пакстон и терпеть ее не мог. Билл встревожился, поглядев на лицо девушки, а сержант сказал только:
— Ну да, разумеется, — отдал честь и оставил их.
Пакстон не стала рассказывать Биллу, что наговорил ей сержант, но всю ночь, лежа рядом с Биллом и вспоминая предостережение Тони, она не могла успокоиться. Правильно ли они поступают? Может быть, она сделала дурно, полюбив Билла?
Что, если это погубит их обоих? Что, если в этой стране нельзя любить? В это верилось с трудом: каждый заводил какой-нибудь роман, пусть даже на краткое мгновение. Ральф твердил, что она не должна любить Билла, а сам жил с девушкой-евразийкой, каждую ночь возвращался к ней, разве не так? Только почему же они не позволяют ей оставаться с Биллом, почему так сердится этот молоденький сержант?
— Что-то ты очень притихла прошлой ночью, — заметил наутро Билл. Он получил три дня отпуска и видел, в каком она настроении, хотя Пакстон по-прежнему не желала повторять ему то, что говорил ей Тони. Она предпочла ответить, что думает над статьей.
На выходные они поехали в Вунгтау, целых три дня провели в прелестном городке на побережье, все еще сохранившем облик курорта со множеством пляжей. Пакстон казалось, что большего счастья она в жизни не испытывала. Порой они толковали о будущем, но старались обращаться к этой теме как можно реже.
Сейчас стоило говорить только о тех часах, которые они проводили вместе. Когда он вернется в Штаты, тогда и решит, как поступить с Дебби. Они уезжали в Штаты примерно в одно и то же время. Пакстон обещала вернуться к Рождеству, а Билл заканчивал срок на месяц позже. В конце января он попадет в Сан-Франциско, и, как они оба с Пакстон решили, он уже достаточно отслужил во Вьетнаме. Четыре срока — это уж чересчур. Ему следовало остаться на родине и подыскать себе занятие.
— Как ты думаешь, ты сможешь стать женой кадрового военного? — спросил он ее в постели однажды ночью в Вунгтау. Его и вправду тревожил этот вопрос.
— Думаю, да. — Пакстон усмехнулась. — Буду писать репортажи для «Звезд и полос».
— Для них ты чересчур хороша. — Хотя военная газета изобиловала информацией и все здесь читали ее.
— Глупости. — Она повернулась в постели, и Билл поцеловал ее.
Они наслаждались жизнью в Вунгтау, потом вернулись в Сайгон, наступил октябрь, и вскоре Билл поехал на неделю в Сайгон на свидание с Дебби. Они долго и подробно обсуждали предстоявшую встречу, и Билл хотел отменить ее, но Пакстон решила, что он обязан поехать, пусть это ей и тяжело. Она считала, что у него есть долг перед Дебби и сейчас не время выяснять отношения. Однако после свидания с женой настроение у Билла надолго испортилось. Дебби принялась давить на него и по поводу супружеских отношений, и по поводу его участия в войне. Она недавно втянулась в работу антивоенной оппозиции и мужа называла убийцей. Кроме того, она хотела новую машину, а армия надоела ей до смерти.
91 
