275 
Все остальные звуки буквально утонули в этом грохоте. Мне вдруг почудилось, что зрители пляшут, раскачиваются и извиваются в полной тишине. Яростно и пронзительно запела электрогитара. Барабаны то тише, то громче отбивали ритм. Разрывающее душу продолжительное звучание синтезатора сначала взлетело до самых вершин, а потом вдруг обрушилось вниз и слилось с кипящим морем других звуков, вошло в их ритм. Наступил тот момент, когда должен был тихо и при этом совершенно отчетливо на фоне аккомпанемента зазвучать голос:
– Я вампир Лестат, вы собрались на великий шабаш, но мне очень жалко вас всех.
Сдернув микрофон со стойки, я принялся бегать с ним из конца в конец сцены. Плащ крыльями развевался за моей спиной.
– Не в ваших силах противостоять повелителям ночи. А им нет дела до ваших бед. Ваш страх доставляет им удовольствие.
Они пытались дотянуться до меня, дотронуться до моих ног, посылали мне воздушные поцелуи. Парни поднимали на руках юных подружек, а те старались ухватиться за мой черный плащ, развевающийся над их головами.
– Мы овладеваем вами с любовью, мы убиваем вас с наслаждением, смерть – это ваше освобождение. Никто не в силах сказать… Вас никто не предупредил.
Яростно ударяя по струнам, Таф Куки подскочила ко мне. Она завертелась на одном месте, в то время как мелодия перешла в пронзительное глиссандо. Барабаны и тарелки грохотом обрушились на головы, а звуки синтезатора вновь взметнулись на головокружительную высоту.
Музыка пронизывала каждую клеточку моего тела. Ничего подобного я не испытывал никогда.
Я полностью отдался танцу, то вращая бедрами, то хлопая по ним, приближаясь вместе с Таф Куки к самому краю сцены. Мы имитировали свободные и эротические движения Пульчинеллы, Арлекина и других персонажей итальянских комедий, импровизировали так, как делали это они. Инструменты то теряли нить мелодии, то обретали ее вновь, а мы тем временем импровизировали, ни одно наше движение не было отрепетированным, мы танцевали, находя образы и их пластическое воплощение прямо здесь, на сцене.
Многие пытались присоединиться к нам, однако телохранители безжалостно сталкивали особо настойчивых со сцены. А мы, словно дразня обезумевших юнцов, двигались вдоль самого края площадки, трясли головами, так что волосы полностью закрывали наши лица, но мы вновь откидывали их назад, чтобы оглянуться и посмотреть на собственное изображение на гигантских экранах, кажущееся нам своего рода галлюцинацией. Звуки пронизывали все мое тело. Они катились по нему, как металлические шарики, которые находят для себя одно углубление за другим во всех моих членах. И вдруг я осознал, что отрываюсь от пола и медленно взлетаю вверх, а потом так же медленно и бесшумно опускаюсь обратно на сцену. Полы моего плаща развевались, а рот приоткрылся, являя взорам всех присутствующих острые клыки.
Эйфория… Оглушительные аплодисменты…
Перед моими глазами мелькали белые, обнаженные, вытянутые шеи. Мальчики и девочки жестами манили меня к себе, умоляли подойти к ним ближе и завладеть их телами. Некоторые даже плакали.
Воздух был пропитан дымом и насыщен запахом крови. И повсюду я видел только тела, тела, тела… Тем не менее я чувствовал, что все они наивно и непоколебимо верят в то, что это всего лишь искусство, всего лишь артистический трюк! Что никто не причинит им вреда. Вокруг царила безумная истерия. Однако все были уверены в своей полной безопасности.
Мои оглушительные вопли они относили за счет работы звуковых установок, а прыжки воспринимали как обыкновенные сценические трюки. И это вполне естественно, ибо повсюду их окружала магия и они имели возможность видеть нас, так сказать, нашу кровь и плоть на огромных сверкающих экранах.
Мариус! Как бы мне хотелось, чтобы ты смог увидеть это! Габриэль! Где ты?
Музыка полилась снова. Теперь уже пела вся группа. Великолепное сопрано Таф Куки отчетливо выделялось на фоне голосов остальных. Потом она принялась вращать головой и сгибаться так низко, что концы ее длинных волос касались пола. Гитара в ее руках сладострастно дергалась и походила на гигантский фаллос, вздрагивающий в такт тысячам топающих ног и хлопающих ладоней.
– Уверяю вас, я самый настоящий вампир! – сам того не ожидая, выкрикнул я. Экстаз, головокружительный восторг…
– Я – Зло! Зло!
– Да! Да! Да! ДА! ДА! ДА! – неслось со всех сторон.
Я вскинул вверх руки с согнутыми, как когти, пальцами.
275 
