109 
Заметив Чарли, Франческа долго мешкала, но в конце концов улыбнулась ему. Улыбка у нее вышла какая-то неловкая, почти настороженная, и Чарли поспешил развеять ее опасения.
— Как хорошо, что я встретил вас, — сказал он самым небрежным тоном, продолжая укладывать в тележку продукты. При этом Чарли заметил, что ее дочери нигде не было видно. — Я приехал сдать книги, но библиотека была заперта. Наверное, я сам виноват — опоздал. Ничего, если я сдам книги завтра или послезавтра?
Франческа неуверенно кивнула, но Чарли показалось, что при этом она посмотрела на него чуть ли не с интересом. Взгляд ее, во всяком случае, не был таким откровенно враждебным и холодным, как в их последнюю встречу. Главное, в нем не было того ужаса, который промелькнул в глубине глаз Франчески, когда в канун Нового года он предложил ей выпить по бокалу вина.
Чарли было интересно узнать, что Же случилось, что заставило ее переменить свое отношение к нему? Быть может, Франческа поняла, что была слишком груба с ним? Но почему она вообще вспоминала его?
Не знала этого и Франческа. Даже сейчас она отнюдь не сгорала от желания если не подружиться с ним, то, по крайней мере, установить с Чарли нормальные человеческие отношения. Правда, Франческа не могла не признать, что этот привлекательный высокий шатен был очень добр и мягок с ее дочерью, но что с того? Он не был ей нужен — ни он и ни кто другой.
— Как встретили Новый год? — спросила она, стараясь не выходить за рамки формальной вежливости.
— Отлично, — отозвался Чарли и улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой, которая так нравилась женщинам. Впрочем, Франческа притворилась, будто ничего не замечает. — Я отправился спать, а на следующее утро уехал к себе. Последние два дня я был очень занят. Мне нужно было привести в порядок дом, кое-что починить, подправить…
«И прочесть дневники его бывшей хозяйки», — добавил он про себя, но Франческе он об этом рассказывать не собирался. Это была его тайна.
— Вы нашли какие-то новые сведения о Саре и Франсуа?
Франческа задала этот вопрос просто так, от нечего сказать, и с удивлением увидела, как он вздрогнул.
— Я… нет. То есть не до конца… — Лицо у него при этом сделалось виноватым, и Франческа поняла, что он что-то скрывает. Впрочем, ей-то что за дело?..
Между тем Чарли, которого вопрос Франчески застал врасплох, попытался сменить тему разговора и схватился за первое, что пришло ему на ум.
— Моник говорила, что вы пишете… — сказал он, прекрасно сознавая, что этот вопрос может снова напугать Франческу и заставить ее замкнуться, однако она неожиданно улыбнулась, и Чарли почувствовал, что совершенно сбит с толку.
— Это исследование по истории культуры местных индейских племен, — пояснила Франческа. — Я пишу диссертацию, вот и роюсь в здешних архивах. Откровенно говоря, я подумывала о том, чтобы со временем превратить этот материал в книгу, но пока это скорее сухие тезисы, которые никому, кроме специалистов, не интересны.
«В отличие от дневников Сары, которые буквально перевернули все внутри меня», — подумал Чарли и тут же спросил себя, что сказала бы Франческа, если бы познакомилась с ними.
— А как поживает Моник? — с интересом спросил Чарли, снова меняя тему разговора. Под взглядом Франчески он чувствовал себя весьма неуютно; он чувствовал, что она внимательно изучает его, пытаясь определить, кто перед ней — враг или друг, однако к каким она пришла выводам, Чарли понять не мог. И все же ему было очень жаль, что Франческе приходится быть постоянно настороже, боясь всего, что появлялось в ее жизни. В этом отношении она являла собой разительный контраст с Сарой, которая не боялась никого и ничего — ни жестокого мужа-тирана, ни ревущих штормов Атлантики, ни самой смерти. Впрочем, Чарли признавал, что ей потребовалось целых восемь лет, чтобы решиться сделать шаг, полностью изменивший ее жизнь. Сара не ушла от мужа сразу после того, как он избил ее в первый раз — Чарли, только удивлялся ее долготерпению, — но в конце концов она, слава богу, все же сумела сделать это. Не понимал он и того, как после такого обращения Сара не прониклась ненавистью к мужчинам и сумела даже полюбить своего Франсуа. Об этом, несомненно, тоже было написано в дневниках, и Чарли ощутил острое желание поскорее вернуться к чтению.
— У Моник все хорошо, — ответила Франческа, тщательно подбирая слова. — Ей очень хочется снова кататься на лыжах, но у меня, к сожалению, сейчас почти нет времени.
109 
