101 
Элизабет бессильно опустила руки и легла на кровать. Через несколько минут она уже крепко спала.
Эйлин так и осталась сидеть, задумчиво глядя на мать. В ее воображении рисовались картины одна страшнее другой. Мертвый отец, обезумевшая от горя и надругательств над ней мать, грязный и похотливый мужлан – дядя Питер. Эйлин зажмурила глаза и закрыла лицо руками.
Страх за мать и за своего еще не рожденного ребенка овладел ею. Что делать? Куда бежать? И самое главное – как вырваться из лап этого дьявола?
Через несколько дней они уже будут в Кале, а там де Лейси посадит их на свой корабль, и… Эйлин сильно сомневалась, что они с матерью доплывут до противоположного берега.
Когда маленький сгорбленный священник, отчаянно жестикулируя, рассказывал свою невеселую историю, Майкл видел, как постепенно сэр Джон впадал в отчаяние. Сам он разобрал очень мало из того, о чем говорил святой отец, но, услышав имя де Лейси и уже зная, что в монастыре Эйлин нет, он быстро понял, что к чему. Майклу не терпелось спросить, когда и где это произошло, и кинуться вслед за невестой, но усилием воли он подавил свое нетерпение и стал ждать, что скажет сэр Джон.
Только когда они выехали за стены монастыря, баронет нашел в себе силы наконец сказать то, что должен был. Он положил руку Майклу за плечо и отвел в сторону. Остальные их спутники, которых этот рослый отставной капитан сумел спешно собрать, вежливо остались стоять поодаль. И только Пьер Монсар поспешил им навстречу – так ему не терпелось узнать, почему с ними нет Эйлин, Но сэр Джон почти не обратил внимания на его присутствие.
– Де Лейси опередил нас на неделю, Он увез обеих.
Майкл вздрогнул. Целая неделя! Даже представить страшно, что за эту неделю могло произойти.
– Эйлин беременна от Дрейка. Она примерно на седьмом месяце, – добавил тихим голосом сэр Джон, стараясь не смотреть Майклу в глаза.
Стоящий рядом юный кузен Дрейка заметно побледнел.
– Бог мой! – только и мог выговорить он.
Глава 22
Лондон – Кале
Ноябрь1746 года
Лениво привалившись к двери камеры, Дрейк Невилл слушал бахвальство Эдмунда. Сейчас, когда кузен чувствовал, что металлическая решетка надежно защищает его от Дрейка, он мог говорить все, что думает о своем старшем брате.
Дрейк стиснул зубы так, что желваки заиграли на его скулах, но Эдмунд был до того увлечен собственной болтовней, что не заметил грозившей ему опасности.
Стоило ему произнести имя Эйлин, как дверь, которая, как он думал, была заперта, вдруг распахнулась, и Дрейк железной хваткой вцепился ему в горло.
– Когда? Когда ты получил вести от де Лейси? – Дрейк так отчаянно тряс кузена за грудки, что скрывавшиеся до этого в тени камеры мужчины вышли вперед с намерением помешать ему вытрясти из бедняги дух.
– Неделю… неделю назад, – с трудом прохрипел Эдмунд. – Сейчас она уже у него в руках. Ты ничего не сможешь поделать.
– Откуда он узнал о ее местонахождении? – Дрейк еще сильнее сдавил Эдмунду горло.
– Д'Авиньон, – ловя ртом воздух, прохрипел тот. Дрейк немного ослабил хватку. – Д'Авиньон проследил за вами и сообщил де Лейси о монастыре, – продолжил Эдмунд. – Тот расставил людей вокруг стен, и стоит твоей крошке шагнуть за ворота, граф сразу узнает об этом и сцапает ее. Теперь уже слишком поздно, дорогой кузен.
Когда лицо Эдмунда начало приобретать синюшный оттенок, лорд Уэстли положил руку Дрейку на плечо.
– Мы достаточно услышали, Шерборн. Я прошу прощения, что невольно внес во всю эту неразбериху свою лепту, но сейчас Эдмунд на моей ответственности. Отправляйся к мисс де Лейси. Мы не будем тебя останавливать.
Издав яростный крик, Дрейк изо всех сил швырнул Эдмунда на каменный пол и опрометью кинулся по коридору. Стражник еле успел открыть дверь, как Дрейк быстро проскочил мимо него и устремился вниз по лестнице. Времени было мало. Ему всегда не хватало только одного: времени.
Оказавшись на улице, Дрейк огляделся. Заметив у ворот оседланного жеребца, маркиз бросился к нему и, вырвав из руки удивленного слуги поводья, вскочил в седло. Его теперь могут повесить за конокрадство. Монастырь отсюда больше чем в неделе езды. А Эйлин никогда не станет долго сидеть в одних стенах. Нехорошее предчувствие охватило Дрейка, и он сильнее пришпорил коня.
Из окна верхнего этажа Эйлин смотрела на корабли, мерно покачивающиеся на волнах. Паруса были подняты, но на палубах никого не было видно. Дождь, низвергавшийся из свинцовых туч, сплошь закрывающих небо, смыл с них все признаки жизни. По грязному покарябанному стеклу бежали широкие струи воды, поэтому Эйлин не могла открыть окно, чтобы впустить внутрь хоть немного свежего воздуха. В этой тесной комнате, где они провели последние дни, Эйлин чувствовала себя как в могиле. Ей хотелось закричать во все горло и сбежать отсюда, но куда? Ничего другого не оставалось, кроме как смотреть в окно.
101 
