Особенно,... 
45 
– Нет, не так. Когда я смотрю в телескоп, только свет выступает посредником в процессе наблюдения. Мой трактат основывался на том, что увидели malakim, а потом мне пересказали. Ты когда-нибудь играла в такую детскую игру: игроки передают слово шепотом на ухо друг другу, и слово, таким образом, идет по кругу и возвращается к тому, кто его произнес первым. Случается, оно возвращается искаженным до неузнаваемости. Но игроки не намеренно искажают слово.
– Вы хотите сказать, что божественные ангелы лгут? – Девушка нахмурилась.
– Эмили, ты должна пообещать мне, что никому не расскажешь об этом нашем с тобой разговоре. Даже Линнею. Никому. Ты можешь дать мне слово?
– Да, Адриана.
– Эмили, у меня нет никаких доказательств, что malakim – ангелы, которые служат Богу. Никаких. Они в равной степени могут оказаться и слугами Бога, и слугами дьявола. Но они также могут быть и существами, подобными нам, но живущими в иной форме. Мы утверждаем, что они божественные ангелы, только с их же собственных слов. Точно так же на уровне чистого доверия я пользуюсь их информацией о лунах Юпитера. Этот грубый инструмент – телескоп – дает мне более достоверные сведения, нежели они. Теперь ты меня понимаешь?
– Думаю, да. Но я прочитала все ваши трактаты и…
– Ни один из них не принадлежит мне, – вздохнула Адриана. – Я десять лет своей жизни потратила впустую и только сейчас поняла это. Сейчас, когда получила такую пощечину. – Она взяла в руки стопку бумаг. – Это моя работа, вернее, то, что от нее осталось. Эти расчеты я сделала, когда была моложе тебя. Думаю, тебя здесь может кое-что заинтересовать, моя работа касалась математической природы malakim. Она не завершена, но я планирую ее закончить. И хочу, что бы ты мне помогла.
– Я?
– Думаю, ты сохранила то видение, которое я потеряла. Прочитай и выскажи свое мнение. Но никому не показывай эти записи. Храни их в тайне. Всегда имей под рукой наполовину исписанный листок рецепта от подагры и прикрывай им бумаги в том случае, если кто-то посторонний войдет к тебе в комнату. Это будет нашей с тобой тайной работой.
– А как же Линней?
– Я и с ним поговорю. Если он изъявит желание, то вы продолжите свои исследования согласно тому плану, что мне изложили. Но отныне все должно держаться в строжайшем секрете. Стало опасно. Если узнают о твоих истинных занятиях, то в лучшем случае тебя исключат из Академии и отправят на родину. Подумай об этом, прежде чем начинать.
– Мне не надо думать, Адриана. – сказала Эмили, глаза у нее сделались сухими и блестели. – Я согласна.
Она повернулась, чтобы уйти.
– Задержись еще на секунду, Эмили. Я кое-что хочу тебе сказать.
– Да?
– Твоя любовь к знаниям – бесценна. И хотя она влечет за собой опасность, награда может окупить все.
– Спасибо, Адриана. Я часто задавалась вопросом, как вы… они говорят…
– Что они говорят?
– Когда я была девочкой и еще жила во Франции, я однажды видела вас в библиотеке короля.
– Это новость для меня.
– То, что я тогда увидела женщину в таком месте, вселило в меня надежду, Адриана. Это позволило мне думать, возможно, есть путь.
– Третий путь, – тихо произнесла Адриана.
– Что, мадемуазель?
– В Сен Сире я прониклась любовью к математике и философии, хотя девочкам там позволялось постигать только зачатки истинных знаний. Но одна из преподавательниц покровительствовала мне и показала, как можно тайно усваивать знания. И тогда я начала мечтать о… об иной жизни. Я решила для себя, что не стану ни женой, ни послушницей в монастыре, вместо этого я буду свободной и пойду собственным путем. Третьим путем, который существует для женщины. Но я не обладала достаточной смелостью, я держала свои планы в тайне, и это чуть не погубило меня.
– Когда я еще была во Франции, начали ходить слухи, говорили, что вы ведьма. Что вы убили короля и таким образом навлекли несчастья на страну.
Адриана с горечью рассмеялась.
– Может быть, я и убила короля, но мир в такое плачевное состояние поверг Людовик Четырнадцатый. Это он втянул Францию в войну, которую объявил всему миру, и он потерпел поражение в этой войне. И поскольку Англия была его главным противником, он заставил философов найти способ уничтожить ее. И они это сделали. Я работала секретарем у этих философов и знаю, что даже им ничего не было известно об истинных планах короля. Когда мне открылся его ужасный замысел, было уже слишком поздно. Я действительно пыталась убить короля и предотвратить падение кометы. И я лишилась руки, я потеряла свою настоящую любовь, я потеряла все.
45 
