Особенно,... 
85 
С учителями из школ и преподавателями университетов тоже не срослось. От них самих и от их английского веяло школьной скукой, пылью библиотек и Шекспиром. Только Шекспиром абсолютно без страстей. Миша их испугался и решил не мучить себя за свои же кровно заработанные деньги тоской и прежними ученическими страхами.
А Валентина искала рекомендации, опрашивала разных людей, консультировалась, созванивалась с педагогами. Некоторые отказывались заниматься индивидуально, настаивали на занятиях в группе Мише подобных учеников. Некоторые настаивали на каком-то невыполнимом графике уроков. Короче, вопрос поиска педагога оказался непростым.
Но на прошлой неделе Валентина радостно сообщила, что ей посоветовали, кажется, того, кого нужно. Педагог был рекомендован ни молодой, ни старый, с большим опытом, со своей проверенной методикой, а главное, он специализировался по таким же, рвущимся к просвещению, как Миша, ученикам. Валентина договорилась с этим педагогом на пятницу. Он должен был прийти. Миша забыл, она напомнила.
Мишу вопрос Валентины поставил в тупик. Он ещё в понедельник ждал и хотел этой встречи. Он надеялся, что его всё устроит и наконец-то можно будет приступить к занятиям. Но в то утро Миша сидел и понимал, что ему не хочется этой встречи, не хочется этого английского и ему даже лень. Он подумал о том, что встреча эта была намечена так давно, что желание изучать английский тоже было давно. Миша захотел отменить эту встречу, которая была теперь такой конкретной. Он захотел придумать что-нибудь, соврать про какие-то неотложные дела. Но Валентина смотрела на него с улыбкой и, кажется, читала все его малодушные мысли. Мише стало перед ней неудобно. Она же проделала такую большую работу, а ему, видите ли, лень.
– Прекрасно, Валентина, – сказал Миша, – я, честно говоря, совершенно про это забыл. Пусть приходит. Цивилизованный человек и руководитель просто обязан совершенствовать свои знания. А незнание английского языка в сегодняшнем мире – это просто стыдно, – Миша говорил как можно более жизнерадостным тоном. – И кстати, Юля прекрасно говорила и знала английский. Она меня часто стыдила, между прочим.
– Михаил Андреевич, – удивлённо отреагировала Валентина, – вы же сами сказали, что эту тему…
– Я сказал. Что трагизма и недосказанностей быть не должно, – мягко, но внятно перебил её Миша, – и такого бережного и осторожного… Ну, ты понимаешь, о чём я? – Валентина кивнула. – Мы работаем, как работали, – закончил мысль Миша.
– В связи с этим тогда ещё вопрос, – более деловым голосом сказала Валентина. – Вы когда посмотрите все расходы по похоронам?
– В конце дня, не сейчас.
– Поняла. Но, Михаил Андреевич, вы только сегодня это сделайте. А то я на своё усмотрение принимала решения. А деньги-то ваши. Я волнуюсь.
– Не беспокойся. Я всё сегодня посмотрю. И пожалуйста, не нарывайся на мои благодарности. Ты же знаешь, что ты всё сделала правильно.
– А ещё я хотела, чтобы вы посмотрели всё расписание по вашим перелётам на ближайший месяц. По некоторым направлениям есть несколько рейсов в день. Я сама не решилась выбрать. Посмотрите, какие вам больше нравятся, чтобы я могла уже спокойно бронировать. Это не срочно, но лучше…
В этот момент в кабинет вошёл Леонид. В руке он держал свои ничего хорошего не сулящие бумажки, исписанные им мелко, а под мышкой какие-то папки. Можно было не сомневаться, что прошло ровно пятнадцать минут.
И пошла работа. Пошло-поехало.
Лёня сбивчиво и взволнованно, но довольно быстро сообщил, что всё плохо. Причём всё и очень плохо. Миша слушал, стараясь не отвлекаться. Для того чтобы не отвлекаться, он задавал вопросы. Он радостно почувствовал, что начинает сердиться на Лёню и на ситуацию. В этом гневе он ощущал, что «включается». Только одна мысль несколько сбила его.
Он вдруг подумал, что нынче пятница, а потом выходные. Об этом он как-то до того не вспоминал. Миша даже испугался того, что сейчас он включится, а потом суббота и воскресенье. Он испугался, что снова потеряет с таким трудом обретаемый азарт. Он боялся остаться в тишине и спокойствии выходных и встретиться опять со своими тревогами и отчаянными мыслями. А потом понедельник.
***
Но тогда он даже не мог себе представить, как далеки от обычных будут его выходные. Он не знал, что уже в пятницу его ждёт событие, которое эти выходные и конец самой пятницы насытит такими переживаниями, что о спокойствии и тишине можно будет только помечтать.
85 
